Щемящей красоты последняя печаль

Ты вызревала у меня внутри,
Весьма фруктово называясь «плодом»,
Тебя там нежно омывали воды,
Снаружи мои руки берегли.
Мы были связаны с тобой в одно,
Сердца стучали двухголосье — рядом,
И я тебя ласкала нежным взглядом,
Кроила на пеленки полотно…
Какая мука — родовая боль!
Но в облегченье — радость упованья.
Твой первый крик, как первое свиданье.
Голодный ротик в грудь — скорей, изволь!
Разросся плод, раздался вширь и ввысь,
И вырвал корни из родного грунта,
От моего затянутого спурта
Давно вперед надежды унеслись.
Тебе теперь, наверно, невдомёк,
Как ты могла у женщины родиться,
Ведь ты, моя прекрасная Жар-птица,
Была во всём со мною поперек.
Ты плоть от плоти, кровь от крови ты,
Так почему такое разночтенье?
Ты — рукопись, которая к сожженью
Была предуготована… Мечты,
Что будешь продолжением меня
На этом дорогом мне белом свете,
Разбились так жестоко, и в ответе
Лишь молодость наивная моя.
Ну, что ж, живи, расти своё дитя,
Но помни, что наступит озаренье,
Когда твоё родимое творенье
С тобою тоже справится, шутя.
Не плачь тогда, не три прекрасных глаз,
Утешься снова самолюбованьем,
А мне твоё не надобно признанье
Ни в той, грядущей, дали, ни сейчас.
Меж нами боль. Не первая, когда
Тебя я в муках радости рожала…
Непонимание — страшней кинжала —
Вот безутешной старости беда!

«Медвяная роса воспоминаний…»

Медвяная роса воспоминаний
Застыла, словно капли янтаря.
Томления любовных начинаний
Сегодня вспоминаю я не зря:
Звенит, как лук натянутый, девчонка,
Глаза сияют, вся — порыв, полёт,
В её фигурке загорелой тонкой
Моей частичка юности живёт.
Давно ли рисовал меня художник,
Влюблённый, как неистовый юнец?
Я босиком выскакивала в дождик
И не носила серег и колец,
Но вкруг меня водили хороводы
И сверстники мои и «старики»…
Как быстро промелькнули эти годы,
Оставив в сердце только угольки…
Теперь щебечет рядом хохотушка
И морщит свой зефирно-юный нос,
И хоть я не совсем ещё старушка,
Но так далёко время первых грёз,
Когда весь мир казался милым домом
И только счастье и любовь сулил,
Но стал таким чужим и незнакомым,
Что я с ним просто выбилась из сил.
Предательства, потери, неустройства,
Забытые надежды, смерть детей,
Обманы близких видимого свойства,
Без видимых приличий и затей…
Всё это жизнь в цепи несовпадений,
Где место было для такой любви,
Что, не ропща я, мой небесный Гений,
К Тебе отправлюсь, только позови!
Поскольку вот она — моя замена,
Ей белый свет на счастье и печаль,
А я давно седая, будто пена
Волны времён, несущей воды вдаль.
Медвяная роса воспоминаний
Застыла, словно капли янтаря…

Седина