Щит веры. Часть 2. Воину-защитнику и гражданскому населению в помощь (ПТСР, боевая психическая травма)

Известный русский психолог А. В. Брушлинский в перестроечные годы издал книгу о психологии субъекта[95]. Субъект — это человек, находящийся на высших этажах своего творческого развития, тот, кто решает. Нормальная психологическая практика предполагает выведение человека из состояния объекта, когда человек воспринимает себя жертвой обстоятельств, — в состояние субъекта, когда человек что-то может решать. Надо сказать, что некоторые виды психологической помощи до сих пор продолжают бесперспективно работать с человеком как с объектом. Например, человек, который был в плену, которым манипулировали, помыкали, попадает в кабинет психотерапевта, где ему точно так же назначают препараты и так далее — сам человек в процессе не участвует, — и получается, что он оказывается в этом же подчинённом состоянии. Брушлинский говорит, что тоталитаризм — это не дубинка, а отношение к человеку как к вещи. Он на большом массиве данных показывает, что импульсы окружающей среды проникают в нас не напрямую, а проходя сквозь барьер наших внутренних условий. Иными словами, если два солдата окажутся в одной и той же обстановке, у одного будет ПТСР, а у другого не будет, потому что у них разный внутренний багаж, разный внутренний опыт, разные взгляды на мир. И вот этот травматический импульс, проходящий через внутренний багаж человека, на выходе даёт разное значение. Словами апостола Павла, любящим Бога всё содействует ко благу (Рим. 8, 28). Можно вспомнить историю одного из первых мучеников. Когда отец узнал, что он верующий, он его посадил в подвал, чтобы тот голодал. А у того не было ПТСР, он радовался, что наконец может в безмолвной молитве, в строжайшем посте угодить Богу. Соответственно, человек этот импульс воспринимал иначе.

Обогащая воина, прививая ему такое качество, как любовь, можно вывести его из состояния ПТСР. Трудно сразу понять, как это — война и любовь. У епископа Митрофана (Баданина) (вкратце о нём и о его тесте мы уже упоминали) есть замечательная книга, которая называется «Война и любовь»[96]. Он описывает своего отца, у которого было ПТСР и который ушёл в алкоголь, а также описывает своего тестя, у которого было несколько Орденов Красного Знамени. Вроде, тесть даже не был верующим человеком, но его большая любовь к супруге и супруги — к нему помогла ему не войти в состояние ПТСР. То есть у человека была как раз та самая доминанта, которая помогает переосмыслить события. Одно дело, когда ты просто убиваешь, как зверь, другое дело — когда ты защищаешь любимых людей.

Отсюда можно перейти к концепции двух воинов. Есть замечательная книга протоиерея Димитрия Василенкова, участника взаимодействия Церкви с Вооружёнными силами, и протодиакона Владимира Василика «Путь Архистратига. Преодоление зверя»[97], о которой мы уже кратко упоминали. В этой книге описываются две концепции воина. Одна концепция, популярная сейчас в США, — это путь волка: стать «волком», чтобы выжить, то есть адаптироваться к театру боевых действий, но со знаком минус. Отбросить в себе всё человеческое путем негативных практик и действовать на уровне рефлексов. Но христианскому взгляду очевидно, что если человек однажды стал волком, открыл себя навстречу злу, то стать человеком обратно крайне тяжело. Возможно, поэтому такой высокий процент самоубийств среди тех, кто пошёл этим путём. Второй путь — это путь православного воина — того, кто должен остановить зло, с оружием в руках, там, где требуется, но не пропитаться этим злом самому. Епископ Митрофан (Баданин) говорит, что там, где у человека нет веры, почти неизбежно он скатывается в какие-то зверства, отвечает на них ещё большими зверствами. Можно добавить: если у человека нет веры и этики. Так, у советских офицеров веры не было, но была какая-то этика, а сейчас она стала растворяться. Если у человека нет той положительной доминанты, с помощью которой он может переосмыслить события, — видя отрезанные головы, он неизбежно скатится. Если у наших воинов не будет той самой положительной доминанты, то, с большей или меньшей степенью вероятности, сталкиваясь с бесчеловечным отношением к людям в лице противников, наши воины также пропитаются этим духом, потому что трудно, борясь со злом, не пропитаться злом. Это хорошо было показано в упомянутом выше фильме «Апокалипсис сегодня». У наших военнослужащих тоже популярны идеи нацизма, тоже популярна свастика, поэтому идея денацификации — это тема, требующая уточнения, потому что даже в России это популярно. Это как раз и есть путь волка: стать сильным, стать зверем…