Щит веры. Часть 2. Воину-защитнику и гражданскому населению в помощь (ПТСР, боевая психическая травма)

Эти мысли можно применить и к взрослым, пережившим боевую психическую травму.

Приложение 3 Девушке-медику о работе в военном госпитале (к вопросу о страхе изнасилования)

Внешний облик, яркий макияж и вызывающие наряды не всегда являются первопричиной возникновения мыслей об изнасиловании. Зачастую как раз внутренняя отстранённость, безразличие и отношение к мужчине как к чему-то несущественному пробуждают с нём страсти и дьявольское желание заполучить внимание любой ценой.

В преддверии твоего возможного назначения в военный госпиталь ты спрашиваешь о возможном насилии в свой адрес. Подобные истории тебе рассказывали, тебя предупреждали врачи.

Когда ты будешь знакомиться с ответом, прошу тебя несколько абстрагироваться от темы насилия «вообще». Сейчас модно называть мужчин токсичными и агрессивными. «Мужчина» — это в некоторых современных дискурсах словно приговор: заявляется, что он насильник по определению. При этом забывается, что насилие может оказывать и женщина, просто с её стороны оно не всегда идёт в явной форме, не всегда оно с кулаками. Но при отсутствии явных атрибутов, оно может быть не менее разрушительным. Прошу прощения за это вступление, просто не хочется, чтобы ответ был истолкован в русле отмеченной выше повестки. Мы разбираем определённую ситуацию, а не жизнь вообще. Читающие этот ответ и желающие всех мужчин видеть в чёрных тонах, могут ознакомиться с деятельностью Дженис Карпински — женщиной, поставленной управлять печально известной тюрьмой Абу-Грейб в Багдаде, в которой к заключённым применяли пытки. Среди тех, кто пытал заключённых, была и женщина Сабрина Харман.

Также в этом ответе я далёк от мысли, что во всех случаях насилия виновата женщина. Мы разбираем не мировую проблематику, а твою ситуацию, обсуждаем, как тебе себя вести[215].

Изнасилование может произойти и в мирной жизни, за территорией военного госпиталя. Эта тема — не есть тема места действия. Конечно, нет единственного основания утверждать, что всё происходит по вине женщин, но можно допустить, что гордая, высокомерная позиция женщины может уязвить мужское самолюбие, и тогда у мужчины может сработать пусковой механизм отстаивания своего авторитета, пусть и в извращённой, но в «понятийной» для него форме — он просто отработает «по понятиям». Особенно если он был воспитан в такой парадигме, где у настоящего мужчины всегда должно быть много денег и много женщин, которые должны перед ним склоняться. А та, которая не склонилась, да ещё и посмеялась, по сути, запускает кнопку обострённой мужской идентичности. И, как правило, это насильственное действие, хоть и непреднамеренно спровоцированное, уже трудно развернуть в обратную сторону, т. к. у мужчины, по его «пацанской идеологии», другого выхода из унижающей его ситуации не остаётся.

При риске возникновения подобной ситуации, когда мужчина настаивает на знакомстве, девушке лучше сослаться на плохое самочувствие, спокойно проговорить это, без возмущённых и унизительных тирад. Тогда даже самый оголтелый «братан» ничего не сможет возразить, потому что при таком отказе его личность, его мужское самолюбие никак не задеваются. А когда у него нет уверенности в том, что девушка отказывает исключительно из-за плохого самочувствия, он будет думать, что отказ дан по иным причинам: ты не красив, ты беден, у тебя не брендовая одежда и т. п. И если парень действительно беден и отчаянно пытается выбиться в люди и показать, что он «крут», то этот отказ для него вообще моральная рана.

Ещё во Вторую мировую войну сохранялся достаточно высокий статус сестёр милосердия, который сам по себе обезоруживал. Именно милосердие в этом статусе обезоруживает. В раненом человеке пробуждается та самая вторая доминанта, на поверхность выходят какие-то другие инстинкты — сыновние или братские. А если женщина (медицинская сестра в госпитале) выполняет свою работу только отстранённо, так сказать, в «лучших» современных традициях «психологической отстранённости», когда считается, что для объективности восприятия картины состояния пациента не надо вступать с ним в эмоциональный контакт, подключаться к нему смыслами, то для неё целью работы становится только зарабатывание денег. При таком подходе она и сама не развивается в парадигме милосердия и на корню срезает эти «братские» ростки, готовые тянуться ей навстречу. Что-то очень важное не улавливается тогда. И вообще, этот тезис, что отсутствие эмоциональной связи делает познание другого человека более объективным, абсолютно не выдерживает критики. Как же тогда, к примеру, супруги познают друг друга при наличии теснейшей эмоциональной связи?