Шейх Санан (СИ)

Солнце: Сегодня грустно мне, Отец, и одиноко. Молитвами изгнать печаль пришла я к службе раньше срока. Хотела посоветоваться с вами я о деле важном… Отец давно хворает, себя он чувствует неважно. А мама… Вот о ней и речь. Наедине, коль можно вас отвлечь?

Священник (тут же забывает про Санана) Конечно, дочь моя! Чем только я смогу… Я весь к твоим услугам.

Уходят.

Санан (оставшись один, печально): Грустна она, и света вовсе нет… О, Солнца где найти бы Свет, чтоб озарил все тайники души, все цветники бы воскресил? Я полон жажды и желаний, полон сил, не свойственных мне прежде. И никакой надежды… Ее черты прекрасны! Коль подарила б взгляд один… Нет. Кликал смерть напрасно, и вот я будто мертв. Но под тленной оболочкой бьется-дышит сердце, которое стихи слагает, но поведать может их лишь ветру, а не Солнцу.

Ты видишь, я тобою ранен,

Я неизлечим.

Крылатой птицей станет —

Обратится этот мир.

Мир — жалкое подобие очей твоих

Как много надо мне сказать, но звук затих.

Я замер, растворен, исчез, забыт,

Люблю, люблю… Ах, голос твой звенит!

Прекрасный голос отгоняет мрак,

Завесу рвет, преграды рушит в прах!

Ты свет мой Солнца, день крылатый мой

Клянусь, что я живу одной тобой!

Я лишь тобой одной дышу…

Со мною раздели, прошу,

Надежды все и горести мои…

Кричать хочу: «Сгорел я от любви!»

И всё сгораю.

Но почему-то я молчу…

И умираю.

Поет:

Мне если б подарили все

сокровища времен и поколений,

Я бросил их к ногам твоим,

не сожалея.

И если бы выбирал, где жить,

благоговея,

То жил, поверь, у ног твоих,

твой хрупкий сон лелея.

И если б сил лишиться мне,

Твоей тоской болея,

То умер бы у ног твоих,

Костра углями тлея.

Моя молитва отдана тебе…

Вся сокровенная, как есть — тебе одной!

Лечу к тебе, изнемогая, боль тая,

Пожелать тебе, пусть и в мечтах — доброго дня.

Профиль случайно увидеть

В раскрытом окне.

Пусть улыбнешься другому — не мне.

Замолкает. Сидит, качаясь из стороны в сторону и дрожа.

Из храма выходит Солнце. Кутаясь в теплую кофту, потирает озябшие ладони. Внезапно оборачивается и замечает Шейха.

Санан глядит на нее, не отрываясь. Девушка, с любопытством разглядывая его, идет к нему. Санан поражен так, что замирает на месте и не может пошевелиться.

Солнце (остановившись рядом, задумчиво смотрит на Санана, про себя): — Благородны черты… То не нищего лик. (громче и обращаясь к Шейху) Ты бродяга? Разбойник?

Санан отрицательно качает головой, так как от радости не способен вымолвить ни слова.

Солнце: Кто ты, старик? Расскажи, как скатился на самое дно? Что ты делаешь возле храма? Давно… тут живешь? И один?

Санан молчит. По щекам его бегут слезы.

Солнце (с состраданием): Ты немой?

Санан (нежно, с любовью, почти на одном дыхании): Говорить я могу, о прекрасная дева! С весны здесь живу. Да, один, сам с собою. И здесь я умру. Не разбойник, бродягою не был я прежде. Правоверный я суфий, дававший когда-то надежду другим в достижении рая, но покинувший веру и братьев своих, ничего не желая. И Аллаха уже ни о чем не прося. Я Солнца с весны появления жду. И верю — однажды… Она себя предо мною явит, и, радостью благословя, мой новый день восславит. Из ночи в ночь ее я жду. Ее одну, а вовсе не холодную Луну… Вот жизни смысл моей.

Солнце (удивленно): Какое солнце? Зима уж на подходе. Тебе жилье бы подыскать. Замерзнешь ведь однажды.

Санан: Луна под снегом холодна. Ты не поняла. Я жду тебя. Ты — Солнца Свет. Душа моя и жизнь. Я жду, пока меня ты счастием одаришь… Прикоснешься теплом души.

Солнце (нахмурившись, неприязненным тоном): Шутки ваши не смешны. Несносны просто. (делает движение, собираясь уходить)

Санан: (ей вслед) То — правда. Я сказал серьезно! С утра до вечера я жду, пока не станет поздно. Я счастлив, коль пройдешь ты мимо. А для меня восходит будто бы заря! Иль запоешь вон там, напротив алтаря, и ветер с неба прилетит, мне аромат цветов даря… Цветов твоих с венка… Ты вдохновение мое, покой для сердца, услада глаз, единственная радость. Я здесь лишь для тебя. Ведь без тебя секунды жить не стану. А сердце кровоточит, сердце — в ранах.

Солнце (возмущенно): Как можешь ты любить меня, коль даже ты не знаешь, кто я?!

Санан: Как любят птицы небо, бабочка — огонь? Неуж могли б противиться они влеченью, чтоб вместе быть в соединенье? Лечу к тебе, как на огонь.

Солнце (презрительно): Безумен ты, старик. Ты в деды мне годишься! Закрой уста, себя ты не позорь.

Санан: Любовь не может опозорить никого. Не надо спорить. Я тебя люблю. Хочу назвать тебя своей женой.

Солнце: (надменно смеется) Вот уж анекдот, что можно надорвать живот, смеясь! Я молода, умна, красива. Мечтаю я о юноше прекрасном, чтоб с ним вдвоем искать мне счастья, благости, живя с ним во Христе. Лишь с юношей младым, богатым, верным найду я понимание и нежность непременно. Я с ним хочу лететь к границам мирозданья, и душу познавать, и замирать на грани, звезду в ладонь ловя… А мне седой старик в любви клянется и сравнивает с Солнцем! Вот смех и грех. Помилуйте, святые!