Шелест алой травы (СИ)

Шестая была бывалым шиноби, метательным оружием её было не удивить. Перед тем, как кунаи вонзились в её тело, из-под земли, проламывая доски пола, взметнулась каменная стена — это был так хорошо знакомый мне Дотон: Дорьюхеки. Прекрасная техника, прекрасная тактика, безупречное исполнение. Жаль, что всё это бесполезно.

Ещё не успели отзвучать слова оглашения техники, как из-за моей спины вслед за кунаями взметнулись цепи, вдребезги разнесли поднятую стену и в двух местах пронзили тело женщины. Это были тяжёлые раны, но вряд ли смертельные, и она бы смогла продолжать бой, если бы не тот факт, что мои цепи до сих пор находились в её теле. Почувствовав, как из неё начинает уходить чакра, Шестая округлила глаза и на лице возникло осознание. Она пыталась любой ценой вырваться из моей хватки, но было поздно.

Допрос я проводила быстро и без особого энтузиазма. Всё, что мне нужно знать, я знала, а пытать ради пыток… Для этого в качестве противника нужен кто-то типа Ублюдка — вот уж кому я причиняла мучения с нескрываемым удовольствием. Поэтому она умерла быстро и тихо. Не было смысла даже прятать труп — я так наследила, что любой человек, заглянувший сюда, не смог бы не поднять тревогу. Жаль, что мои познания в гендзюцу носили, в основном, теоретический характер, ведь именно для подобных целей разработано множество техник.

Когда я покидала дом своей предпоследней жертвы, сердце моё трепетало в предвкушении. Я знала где живёт Седьмой, знала, как он выглядит, знала, что он уже в Кусе. Мне оставалось только одно — пойти и убить. Я чувствовала душевный подъём — в конце конов, семь — счастливое число!

*

К дому своей последней цели я подбегала с предвкушением и каким-то смутным неверием. Оглядываясь назад, всё произошедшее со мной казалось какой-то сказкой, каким-то ярким волшебным сном, в котором реальности было столько же, сколько в тех историях, что мама рассказывала на ночь. Я словно была заперта в тёмном чулане, где было настолько тесно, что не было возможности вздохнуть полной грудью. И в один миг, в минуту наибольшего отчаяния, всё переменилось. Меня не только спас прекрасный юноша, но я, одиночка, чужачка и отверженная, обрела друга, лучшего друга на свете. Он без колебаний протянул руку и вытащил меня из бесконечной тьмы. И, оказавшись вне своей тюрьмы, я потянулась, сбросила своё оцепенение, откинула старую пустую оболочку и взлетела. Старая Карин умерла, а на её месте появилась сначала Помидорка-чан, а затем Карин Узумаки, последний член Узумаки Ичизоку, грозная смертоносная куноичи и оплот силы.

Дом Седьмого тоже не напоминал книжное логово злодея. Маленький аккуратный домик, в котором спокойным светом спящего человека светился один-единственный отблеск чакры. Ох, эти спокойные и беспечные шиноби Кусы! Забавно, но сегодня окажется, что я обезглавила свою деревню, уничтожила всю её верхушку. И вся сегодняшняя цепочка событий произошла только потому, что эта деревня — трусливые мудаки, испугавшиеся силы одной хрупкой женщины.

Тщательно кутаясь в дзюцу невидимости, я, соблюдая предельную осторожность (не хватало провалиться сейчас, когда я так близка к окончательной победе!), пробралась в дом жертвы. Тихо, сама себе напоминая бесплотного призрака, прокралась в спальню. Я не ставила барьер — не собиралась ни о чём спрашивать этого мудака — мне нужна была его жизнь, а уж если сразу после того, как я уйду, набегут шиноби Кусы, мне будет всё равно. Ведь, как показала встреча с Шестой, установка барьера — это тоже риск, чувствительные к чакре шиноби могут вблизи его обнаружить и успеть среагировать.

Оказавшись в спальне, я пристально взглянула на человека, заснувшего поверх покрывала нерасстеленной кровати. Да, всё, как мне и описывали — измождённое лицо с изящными чертами, впалые гладко выбритые щёки, чёрные волосы до плеч и тонкие бескровные губы. При беспристрастном взгляде он был бы даже красив, но я видела в нём только зло и уродство.

Не было смысла тянуть, поэтому я, оставаясь невидимой, позволила цепям взметнуться и своими острыми наконечниками пронзить спящую фигуру. Взметнулись яркие брызги крови, и я уже подумала, что всё, моя миссия завершена… Это длилось лишь неуловимый миг — я почувствовала перемещение чакры и вовремя отпрыгнула в сторону. На том месте, где лежал якобы труп, вспухло облачко дыма, а уловимая только в ощущении чакры тень поразила место, где только что была я.

Мне следовало бы удивиться тому, что враг был готов к встрече — но никакого удивления не было. Ни одно дело не может обходиться без трудностей, ни один план не может реализоваться как было изначально задумано, да и рассчитывать на то, что все куса-нины окажутся никчемными жалкими неумёхами, было бы поступком полного идиота.