Шепчущие никелевые идолы. Жестокие цинковые мелодии

У меня ушла целая секунда на то, чтобы оценить это его сравнение. Пришлось вспомнить молодость на флоте – как нас перебрасывали из одного пекла в другое на транспортных судах.

Синдж вышла, стоило нам войти. Вернулась она еще с одной кружкой и наполненным кувшином. Туп взял кружку. То, что ее подавала крысючиха, его не смутило. Он сделал большой глоток.

– Хорошее, – признал он и покосился на Покойника.

– Он спит, – соврал я; у Мешка с костями это все равно излюбленное состояние.

– Ну уж вряд ли. Впрочем, все равно. Сейчас мир. Надеюсь, зима никогда не закончится. Итак, что у вас происходит? – Он посмотрел на Джона Растяжку.

Я не видел причин утаивать от него суть дела. Все равно он бы мне не поверил.

Тайных способностей Джона Растяжки я выдавать не стал. Короне не обязательно знать все – особенно если это знание может породить у нее ощущение уязвимости.

– Огромные жуки? Вы надо мной смеетесь.

– Мог бы, по чистой случайности. Я видел только одного. Но здорового. Лично меня больше беспокоят привидения.

– С какой это стати там водиться привидениям?

– Не знаю. Может, там раньше было кладбище?

– Обитателей которого потревожили только сейчас? Не говори ерунды. Обыкновенные причины, из-за которых призраки встают на уши, всполошили бы их давным-давно.

Я и сам уже заметил свою ошибку.

– Вейдер считает, возможно, кто-то нарочно напускает всю эту дрянь. За деньги.

– Громилы. Грубые громилы. Грубые, неотесанные громилы.

Мы все уже изрядно размякли. Возможно, не без небольшой помощи.

Я закрыл дверь за полковником.

– С чего бы это все, Старые Кости?

«Он просто проходил мимо. Ему было одиноко. Полковник Туп ни за что не сознается в этом, даже самому себе, но он ведь одинок. А здесь он завязал хоть какие-то, но отношения. Хотя осознанно он об этом даже не задумывается».

11

Еще один день, часть которого могла бы пропасть впустую, потраченная на утро. Я проснулся рано в отличном настроении и не смог больше заснуть. Спустившись на кухню, я изрядно удивил Дина, хоть сам он этого и не признал. Он как раз заварил чай и начинал готовить яичницу с колбасой.

– Это входит у вас в привычку.

– Но ведь хорошую, хоть ты и не согласишься.

– Вам весточка от мисс Вейдер, – сообщил он, не давая мне перевести дыхание.

– И чего ей нужно?

– Хотела знать, почему вы еще не вычистили мир. – Вид он имел слегка удивленный.

– Это слишком большое место, а скорость у меня уже не та, что прежде.

– Уверен, она имела в виду не совсем это.

– Эта девчонка, Пенни, – бегает еще с поручениями?

– Думаю, да. Только я не знаю, как ею управлять.

– Придумай что-нибудь.

– Вам нужно доставить сообщение?

– Нужно. Плеймету.

– Тут в дом на углу въехала новая семья. У них мальчишка, который мог бы сделать это. Джо Керр. На вид ничего парнишка.

Я внимательно посмотрел на него:

– Ты шутишь.

– Что? Почему?

– Джо Керр?

– Да. А что? С этим что-то не так?

– Может, и нет. Может, это только мои сомнения. Ему хоть доверять можно?

Он пожал плечами:

– Я доверяю всем людям – до тех пор, пока они не дадут повода считать иначе.

– Я заметил. Но посмотрим, удастся ли тебе его завербовать.

– Мне?

– Это те самые. Он тебя знает. Он наверняка решит, что я грязный извращенец, имеющий на него виды.

– Это можно понять. Вид у вас такой.

Я не потрудился отвечать на выпад, подцепив вместо этого на вилку кусок колбасы.

– Обработай его. И побыстрее, ладно?

Я встретил мальчишку на крыльце. Лет девять или десять, ничего такого особенного во внешности. Рыжие волосы. Веснушки. Серо-зеленые глаза. Драная одежда. Беспокойная улыбка. Я дал ему два медяка, записку и объяснил, как найти конюшню Плеймета.

– Получишь еще три медяка, когда принесешь ответ.

– Да, сэр, – отозвался он и припустил по улице.

Еще не добежав до перекрестка с дорогой Чародея, он обзавелся эскортом из трех младших братьев.

12

Ко мне в кабинет заглянула Синдж:

– Плеймет пришел.

– Что, собственной персоной? Так быстро?

– Да. И еще раз да. Я пошла за Джоном Растяжкой. Закрой за мной дверь.

Вместо этого я закрыл дверь за собой.

Плеймет не мог оставить экипаж без присмотра. Тем более что экипаж принадлежал не ему. У него безукоризненная – ну почти безукоризненная репутация в том, что касается обращения с вверенными его попечению экипажами. Даже когда он помогал мне. До сих пор нам везло, и мы вернули все в целости и сохранности. Правда, как-то раз забыли убрать из одного труп.

Мальчишек Плеймет привез с собой. Тот, которого я посылал с запиской, протянул обе руки. Я заплатил, как и обещал, хотя ответа он и не принес.

– Что это? – спросил я у Плеймета, ткнув пальцем в массивного лохматого типа, прислонившегося к деревянному борту экипажа; Плей не слезал с кучерского места. – Как поживаешь, Плоскомордый? И что ты вообще здесь делаешь?

– Случилось быть в гостях у Плея, когда принесли твою записку. Делать мне все равно сейчас нечего. Любое начинание, в котором замешан ты, обыкновенно обещает развлечения. Вот я и решил поучаствовать.

Возможно, сообразил я, в надежде ухватить парочку плохо лежащих монет.