Шепот пепла

— Да у тебя совсем в голове тю-тю! — вставил Генхард, продолжая всхлипывать.

— Так это ты нас всех развязал! — обрадовалась Яни. — Дай я тебя обниму!

— Кшы от меня! Кшы!

— Ой!

Девочка споткнулась обо что-то в темноте. Слышно было, как Генхард спешно отползает в сторону. После случившегося ноги его не держали.

— А ну уйди! Уйди, уродка!

— Вот я тебя обниму, и согреешься, не плачь!

— Яни, оставь его, — посуровела Сиина.

— Он теперь мой спаситель!

Яни изловчилась звонко чмокнуть Генхарда в мокрую, соленую от слез щеку.

— Ай! Фу! — Бедняга подпрыгнул от неожиданности.

— Дуй уже от него! — не выдержал Марх, оттаскивая девочку в сторону.

— Поищите какие-нибудь небольшие деревяшки, — попросила Сиина. — Нужно Рори руки перебинтовать хорошенько.

— Надо бы. Ты мне на корабле хорошо сделала. Не болели почти. Их, наверное, когда к столбам нас вязали, выкинули.

— Деревяшки — это моя работенка! — оживился Илан.

Он нащупал какой-то ящик и попытался оторвать от него дощечку. Дернул раз, другой, но слабость давала о себе знать.

— Крепко сидит, чтоб ее. Надо попробовать разбить чем-нибудь тяжелым.

Яни деловито отпихнула брата.

— У тебя руки сломаются быстрее, чем эта дощечка!

Она поднатужилась и вырвала боковину ящика вместе с гвоздями.

— Эта малявка меня пугает, — признался Марх. — Когда вырастет, силища будет похлеще, чем у Рори.

— Она и плачет меньше, чем Рори, — хохотнул Илан. — Боевая девка!

— Я нашел тут вонючий мешок! — гордо сообщил здоровячок Дорри.

Они за руку с Бусинкой исследовали комнату.

— Мешки — это хорошо, — отозвалась Сиина. — Ими можно укрыться.

Она резала на лоскуты подол платья. Ткань была плотная, руками такую не порвешь. Нож Генхарда пригодился как никогда.

— Мне кажется, тут крысы сдохли! Воняет их какашками и чем-то тухлым! — как всегда честно заявил Дорри. — Я не заболею?

— Меньше пальцы в рот суй, и не заболеешь! — фыркнул Марх. — Дай сюда.

— Вот.

— Ух! И правда вонища.

Сиина вздрогнула, не завязав последний узел. Выпрямилась.

— Тихо!

Все замолкли.

— Ты чего, сестрица? — удивился Марх.

— Что-то будет сейчас…

— Успокойся уже. Все прошло.

— Жмитесь к стенам! Скорее жмитесь к стенам! — закричала Сиина, толкая Рори.

Все застыли в недоумении, но тут завопила Бусинка, и в головы ударил приказ Астре:

— К стенам!

Наверху раздался оглушительный треск. Крыша проломилась. Полетели щепки и камни. Дети завизжали. Часть рухнувшей балки пробила пол. Гнилье досок ощерилось по краям. Наверху зияла огромная дыра, сыпалась черепица. Комнату заполнила пыль. В брешь заглядывал мутный свет черного солнца. Он пронзил нутро мельницы от остова трубы до пролома в полу, где виднелись обглоданные водой старые сваи. Меж ними рябили и мерцали чешуйки серебристых бликов.

Все сидели неподвижно, не произнося ни звука. Сбившиеся у стен дети прятали головы под передник Сиины. Юноши стояли поодаль. Кто в углу, кто возле окна. Генхард натянул до головы мешок. Вверх смотрел один Астре.

Он знал — небо такое непроглядное не из-за туч. Комната казалась мертвенно-серой. Сияние черного солнца мягко падало на ящики и подпорки, искало добычу в груде прелых мешков.

Астре не давало покоя странное чувство. Некто невидимый, неосязаемый появился здесь вместе со страхом Сиины. Это его мощь обрушилась на старую мельницу. Это он стоял в круге пепельного света и смотрел на Астре. Тот, что быстрее звука, прозрачней воздуха, сильнее шторма. Калека знал — он рядом. И с ним еще один, возникший в миг, когда дух Астре почти слился с окружением. Плотное кольцо, не позволившее калеке умереть, создал он. Хотелось верить в дух Иремила, пришедший на защиту семьи. Но прималь погиб далеко на севере, обернулся вихрем и бродил по равнинам в поисках носящего. А может, смешался со снегом в ожидании весны. Астре спас не он.

Пыль оседала на влажную грязь пола, истоптанного башмаками, тонула в сонном речном потоке, липла к развороченному нутру хижины. Воздух терял влагу, становился горячим. От мокрой одежды поднимался пар. Астре глядел на мир глазами прималя. Пространство вокруг зарябило, мириады крупинок сталкивались друг с другом, рождая тепло. Сверху упал еще один обломок. Накренилась и ухнула в протараненную балкой брешь труба. Камни полетели в стороны. Вода выпрыгнула из ложа, залила часть досок.

Борьба песчинок усилилась. Это был уже не танец, как показалось Астре, а настоящая буря. Лоб покрылся испариной. Губы высохли. Становилось невыносимо жарко. Дети начали выть в голос, и тут что-то ударило воздух, разошлось по комнате ослепительным кольцом, впечатало детей в стены. И все утихло. Вместо мельтешения частиц Астре увидел только густой пар, клубами поднимавшийся к небу.

Сиина наконец подняла голову. Чуть дыша проговорила:

— Наконец-то.

Спрятала лицо в ладонях.

— Не двигайтесь, — предупредил Астре. — Сидите в тени.

Пятно света почти касалось жмущихся по углам. Ближе всех к нему оказалась Яни. Она стояла, прильнув к двери, и не отводила глаз от подступившей к ногам смерти.

— Не бойтесь, все закончилось. Теперь нужно только переждать чернодень, — попытался успокоить всех Астре.