Шепот под землей

На этом этапе мы принимаем решение, спрашивать ли про алиби. Уже полвека по телику крутят остросюжетные детективы, и даже самому недалекому гражданину ясно, к чему коп задает вопрос «Где вы были такого-то числа в такое-то время?». Никто не верит в «стандартный опрос свидетелей», даже если это правда. Этот Кэрролл точно в чем-то замешан, учитывая, что его скульптуры излучают вестигии, равные по мощности сигналу телебашни. Но у меня нет доказательств, что он как-то связан с Джеймсом Галлахером. Я решил: напишу вечером отчет по сегодняшней встрече и пусть Стефанопулос с Сивеллом сами решают, допрашивать Кэрролла или нет. А если им займется кто-то другой из отдела убийств, он забудет про меня и я смогу спокойно копать это дело с магической стороны.

Как же я люблю, когда план действий наконец вырисовывается. Особенно если он подразумевает, что вся рутина достанется не мне.

– Неужели вы их сами смастерили? – спросил я.

– Вот этими вот ручонками.

– В таком случае вы сколотите миллионное состояние.

– Есть такое намерение, – самодовольно ухмыльнулся Райан.

Какая-то блондинка в синем платье энергично замахала ему рукой, а когда он ее заметил, показала на часы.

– Прошу извинить меня, констебль, – сказал он. – Долг зовет.

Кивнув на прощание, он направился к блондинке, которая взяла его под руку и мягко повлекла к толпе поклонников. По пути она то поправляла ему воротничок рубашки, то одергивала пиджак. Его агент, подумал я, или вторая половинка? А может, и то и другое?

Пару окружили спонсоры и меценаты, блондинка начала что-то говорить – несомненно, приветственную речь. Судя по всему, за этим последует гром аплодисментов, а Райан Кэрролл будет благодарно раскланиваться. Я снова скользнул взглядом по его скульптурам. Вот вопрос: он сам умудрился наделить их такими вестигиями или они изначально присутствовали в материале, с которым он работал? И если так, понимал ли он, с чем имеет дело?

Телефон в кармане зазвонил. Я взял трубку и услышал голос Зака.

– Ты должен мне помочь, – потребовал он.

– Серьезно? С чего вдруг?

– Его старик вышвырнул меня из дома, – признался Зак. – Мне негде ночевать.

– Загляни в приют «Тернинг Пойнт», – посоветовал я. – Это где-то на западе, у них должны быть места, – сказал я. – Можешь переночевать там.

– Вообще-то, за тобой должок, – заявил он.

– Отнюдь, – возразил я. Служба в полиции учит многому: в частности, что у каждого есть наготове ужасно жалостливая история. Даже у типа, которого ты арестовал за битье жены сковородкой по лицу. Причем явные проходимцы вроде Зака рассказывают сказки гораздо убедительнее тех, у кого реально что-то случилось. Думаю, это приходит с опытом.

– Похоже, они за мной гонятся, – сказал Зак.

– Кто «они»?

Толпа разразилась бурными аплодисментами.

– Заберешь меня – скажу.

Вот черт, подумал я. Если никуда не поеду, а его прикончат, мне светят неприятные вопросы Сивелла и гора бумажной волокиты.

– И где ты сейчас? – без всякого энтузиазма спросил я.

– В Шепердс Буш, около рынка.

– Садись на метро и езжай до Саутворка, там встретимся.

– Не могу на метро, – сказал Зак. – Там опасно. Придется тебе сюда подъехать.

Я уточнил, где именно около рынка, и направился к выходу. Пересекая опустевшее фойе, я заметил пса Зигги, он сидел возле двери в сувенирную лавку. Пес тоже увидел меня, склонил голову набок и неотрывно следил, пока я не вышел на улицу.

9. Шепердс Буш Маркет

Гарнитура «Эйрвейв» тревожно запищала, сигнализируя о СНС, смертельном несчастном случае, на Гайд-парк-корнер. Поэтому я, проехав по мосту, свернул на север, в сторону Мэрилебон. На шоссе Вествей было пусто и как-то жутко, а когда я въехал на эстакаду, то казалось, стоит высунуть в окно руку, и чиркнешь пальцами по низу тяжелых туч. В белесом свете фар мелькали снежинки, неслись над капотом, как шлейфы в аэродинамической трубе. Это была уже почти метель, и я первый раз вел машину в таких условиях. А когда наконец съехал с трассы в Уайт Сити и сбросил скорость, то словно погрузился в белое безмолвие.

Только проехав круговую развязку Холланд-парк и оказавшись в Шепердс Буш, я снова увидел вокруг людей. Они осторожно ступали по скользким тротуарам, магазины были открыты, а идиоты, зачем-то севшие в такую погоду за руль, вынудили меня сбавить скорость до двадцати с небольшим.

«Шепердс Буш Маркет» – станция надземная, и я начал высматривать Зака уже на подъезде к мосту, по которому проходят рельсы. Остановился у запертых свинцово-серых ворот рынка и вышел из машины. Заметил сзади свет фар, обернулся, но автомобиль – древний «Ниссан Микра» – пронесся мимо, разбрызгивая слякоть.

Если два года прослужить, как я, констеблем в общественной поддержке и еще два – патрульным в центре города, то легко станешь экспертом в области уличного насилия. Научишься отличать ссору в подгулявшей компании или скандал на девичнике от безобразной жестокой драки «стенка на стенку». И улавливать тихий, влажный хруст, означающий, что один гражданин нанес-таки другому тяжкие телесные повреждения.