Шерхан

— Я считаю, что это заслуга родителей. Когда мать и отец вкладывают в головы своих детей, что они самые близкие и родные, что они есть друг у друга. У нас с сестрой такого нет, я не пойду к Вике и не стану решать ее проблемы, как и она мои.

— К слову, их воспитывал отец.

— О, отец-одиночка?

— Типа того. Конечно, были няни, но вот я хочу, чтобы наши дети были дружны между собой, знали, что в брате-сестре смогут найти опору, поддержку. Младшим детям в той семье очень повезло иметь таких старших братьев и сестру.

— Младших? Ты ж говорил, что четыре брата и сестра.

— Это старшие, а там еще есть еще два маленьких мальчика и девочка.

— Ого! — изумленно распахнула глаза, уставившись на Ярослава большими глазами. — Ты шутишь? Восемь детей???? Я стесняюсь спросить, сколько родителям там лет.

— Ну, сколько отцу этого почтенного семейства лет я не в курсе, могу только догадываться, разные источники указывают на разные года рождения, а жена у него вторая и молодая, младше меня на пару лет. Дети от разных матерей, но я не это хотел сказать, когда начинал говорить об этой семье. Просто я хочу большую дружную семью, чтобы все стремились домой к домашнему огню, ужину, к близким. И все, по-другому никак.

Когда неделя заполнена делами, проектами, заказами — время летит быстрее скорости света. Впервые мы с Яром совпали в работе. У него начался ажиотаж, сезон отпусков резко пошел вверх, люди стремились урвать последние теплые денечки, комплекс на трассе постоянно требовал его присутствия, внимания. Ресторан пока отложили на неопределенный срок. О нем дома предпочитали не говорить, кожей чувствовала, как Ярославу данная тема была неприятна.

— Блин, — расстроено стою в спальне перед распахнутым шкафом. Любимые джинсовые шорты не застегивались на пуговицу. Я совсем забыла, что нахожусь в «интересном» положении. Беременность протекала удивительно без происшествий. Начитавшись на форумах о токсикозе, о смене настроения, о сонливости и прочих прелестях нового состояния, была морально готова к худшему варианту развития событий. Меня больше всего напрягало прикосновения к груди, на мимолетные касания я реагировала с легкой неприязнью, сексуальное желание могло разом исчезнуть. Яр теперь лишь шумно вздыхал, когда между нами появлялась футболка, как бы намекая на запрет, а он любил засыпать, положа свою ладонь на мою чувствительную грудь.

— Чего ты ругаешься? — Ярослав появился в спальне в одном полотенце после душа, подошел к шкафу и вытащил джинсы. Я не смотрю на него, сейчас меня волновала чёртова пуговица.

— У меня шорты не застегиваются!

— Ну, ты заметно округлилась.

— Реально? Я как-то не планировала сейчас сообщать всему миру о своей беременности!

— Тогда прекрати носить шорты и обтягивающие футболки, одевай лосины, рубашки, платья без талии, и не будет вопросов! Не, ты, конечно, можешь отмазываться плотным ужином-обедом, но, когда пузо окажется впереди тебя, посчитай сколько надо сожрать хот-догов, которыми ты грешишь, для такого внушительного живота! — засранец улыбается, поглядывает через плечо, одеваясь, в голосе слышатся нотки смеха. Я швырнула в него его футболкой, которую использовала вместо пеньюара. Шёлк тоже стал раздражать, перешла на хлопок, лен.

— Не смешно!

— Лера! — ловит мои руки и притягивает к себе, задираю голову и млею от его нежности в глазах. — Не будь эгоисткой, подумай о ребенке! — его рука легла на животик, который еще можно оправдать плотным ужином. Я задержала дыхание, когда Ярослав присел передо мною и прикоснулся губами к пупку. Аж в дрожь бросило от этого интимного жеста.

— Мы тебя ждем, очень-очень! — в это мгновение каждое женское сердце дрогнуло бы от умиления, увидев отца своего ребенка на коленях за разговором с малышом. — Я люблю тебя! — шепчет Яр, прикрывая глаза. Чувствую, как слезы текут по щекам. Шмыгаю носом. Мне таких слов он не говорил, но я их и не ждала, а сейчас почувствовала его любовь не только к ребенку, но и к себе. И когда он поднял на меня влажный взгляд, не сдержалась и заплакала. От счастья.

— Я люблю тебя, Тигр! Люблю до слез!

— Ты и так рыдаешь! Разводишь сырость! Надо достать резиновые сапоги и плащ, а то промокну от твоих соленых потоков! — выпрямляется в полный рост, обнимает меня за плечи. — Чего ты ревешь?

— Просто так. От счастья!

— Дурашка! — приподнимает мой подбородок, заглядывает в глаза, всматривается. А я тону в этом чёртово омуте, рада тонуть, спасаться не хочу. — Но шорты тебе стоит все же снять, там кажется у тебя клевый комбез есть, как вариант, если не хочешь платье!

— Хорошо! — согласно киваю головой, Яр вытирает мои мокрые щеки, целует кончик носа.