Шерли

– Смотри-ка, Лина, хотя твои глаза не горят, они светятся. Ты опустила веки, но я успела разглядеть! Впрочем, до боевых действий пока далеко. Я хочу предотвратить беду. Ни днем, ни ночью не забываю о том, что озлобленность бедноты происходит от людских страданий. Чтобы ее уменьшить, нужно отдать избыток того, что у меня есть, причем отдать щедрой рукой, а чтобы пожертвование пошло впрок, его надо сделать по-умному. Для этого понадобится трезвый и практичный взгляд на вещи, так что пойди и пригласи к нам мисс Эйнли!

Каролина надела шляпку и вышла. Вероятно, читателю покажется странным, что ни она, ни Шерли не подумали посоветоваться с миссис Прайер, но они поступили так не зря: предчувствовали, что обратиться к ней за советом – значит поставить ее в неловкое положение. Несмотря на то что она была гораздо образованнее, начитаннее и вдумчивее мисс Эйнли, ей не хватало деловой жилки и способности руководить. Миссис Прайер с готовностью внесла бы скромную лепту в общее дело – к примеру, сделала бы тайное пожертвование, – однако принимать участие в открытую, на глазах у всех ей было бы не по силам. Шерли это понимала, потому не стала тревожить миссис Прайер понапрасну, чтобы лишний раз не напоминать о ее недостатках.

Для мисс Эйнли это был светлый день: ее пригласили в Филдхед, чтобы обсудить дела, столь близкие ей по духу, с почетом усадили за стол, выдали бумагу, перо, чернила, банкноты и – самое главное – попросили составить надлежащий план по оказанию помощи приходу Брайрфилд. Она прекрасно знала всех бедняков, изучила их проблемы, досконально продумала, как именно им помочь, если выдастся возможность, и с радостью приняла на себя руководство. Ее доброе кроткое сердце ликовало, поскольку она могла толково и быстро ответить на пылкие вопросы обеих девушек, касающиеся нелегкого положения собратьев.

Шерли выдала в ее распоряжение триста фунтов, и при виде денег глаза мисс Эйнли наполнились слезами радости. Она сразу представила: голодные – накормлены, нагие – одеты, больные – выздоравливают. Тут же родился простой и разумный план освоения средств, благодаря которому, как заверила девушек мисс Эйнли, вскоре наступят лучшие времена, ведь примеру хозяйки Филдхеда наверняка последуют и другие состоятельные люди. Для этого она предложила организовать сбор пожертвований и создать фонд, однако сначала следовало непременно посоветоваться со священниками. Помимо Брайрфилда в помощи нуждались и остальные приходы – Уиннбери и Наннели. Мисс Эйнли заверила, что без одобрения духовенства не следует предпринимать ни единого шага.

В глазах мисс Эйнли духовенство окружал священный ореол – неважно, насколько ничтожен служитель церкви, принадлежность к клиру уже делает его святым. Наши три курата, известные своим чванством, вряд ли заслуживали чести завязывать ей шнурки, носить зонтик или помогать ей накинуть теплую шаль, и тем не менее мисс Эйнли, полная чистого, праведного восторга, готова была причислить этих юнцов к лику святых. Как бы недвусмысленно ей ни указывали на их мелкие слабости и неимоверную глупость, мисс Эйнли на все закрывала глаза: пороков духовенства для нее просто не существовало, белый стихарь надежно скрывал всевозможные грехи.

Шерли знала об этом невинном увлечении своего нового советника, поэтому заявила, что при распределении денег кураты не получат права голоса, их загребущие ручонки ни в коем случае не должны лезть в общую копилку. Разумеется, главы приходов будут на первом месте, ведь им доверять можно: у них есть и опыт, и мудрость, а у мистера Холла вдобавок к тому имеется доброе сердце и сострадание к ближнему. Что же касается вверенных им куратов, то их следует оставить в стороне, и вообще лучше держать этих юнцов в строгости и наконец растолковать им важность смирения и почтения к старшим.

Мисс Эйнли ее заявление ужаснуло. Каролине удалось сгладить впечатление хорошими словами, произнесенными о мистере Свитинге. Он нравился почтенной старой деве больше двух других куратов. К преподобным Мэлоуну и Донну она пыталась относиться с уважением, однако лучшие кусочки пирога и стаканчик-другой настойки на первоцвете приберегала именно для Свитинга, вручая их ему с поистине материнской заботой, когда он порой наведывался в ее маленький домик. Однажды мисс Эйнли предложила это скромное угощение Мэлоуну, но тот взглянул на него с неприкрытым презрением, и больше на подобные вольности бедная старушка не отваживалась. Донн встречал угощение с неизменным энтузиазмом, о чем недвусмысленно свидетельствовал факт, что пирога он съедал сразу два куска, а третий запихивал в карман.

В стремлении творить добрые дела мисс Эйнли не знала устали и готова была сию же минуту отправиться за десять миль, чтобы оповестить трех приходских священников о своем плане и скромно испросить их одобрения. Мисс Килдар этому воспротивилась и предложила поступить наоборот: собрать всех троих вечером в Филдхеде и обсудить тему в узком кругу. Мисс Эйнли тоже будет присутствовать на этом тайном совете и представит свой план лично.