sherLocked Pazzle [СИ]

Сколько прошло этих чертовых дней, Изабо попросту не помнила. Она сбилась со счета, сидя на ковре в гостиной особняка Мориарти. Она даже понятия не имела, где именно они находились, потому что всю дорогу до этого дома она спала, вымотанная всем, что произошло. Как только на пороге замелькала горничная, Изабо ее окликнула и спросила, какой сегодня день. Горничная, испуганно посмотрев на бледную девушку, ответила лишь одно слово — четверг.

Возможно, прошло всего четыре дня, а может, неделя и четыре дня, если не больше. Но в одном Бо была уверена полностью — сегодня четверг, и это вообще ничего не означало. Ей не хватало работы, нормального общения, смеха Агнессы, пусть Бо и считала ее предательницей, хотя у той не было выбора, вечных нареканий Далии и даже чая миссис Хадсон, что уж там говорить о добрых Джоне и Мэри.

Состояние апатии не проходило. Где-то в глубине души она, как маленькая наивная девочка, надеялась, что Шерлок придет за ней, извинится, скажет, что на самом деле чувствует к ней, а не прикроет все за желанием играть и своим эгоизмом. Но шли дни и ничего не происходило. Изабо пол дня проводила в постели, затем шла в кабинет Джима, брала какую-то занудную книжку и садилась на мягком ковре в гостиной, чтобы почитать. Иногда включала телевизор, но ни один канал не показывал Шерлока, от которого одновременно и тошнило, и хотелось увидеть.

Иногда Эшвальд раскидывала руки в стороны, лежа на ковре, закрывала глаза и просто ни о чем не думала, но как она не старалась, все равно видела его. Со спины только, в теплом темном пальто с поднятым воротником, и кудри, в которые так и хотелось запустить пальцы. Ей хотелось дышать им, и Бо уже готова была простить его. Но каждый раз, когда она пыталась это сделать, она вспоминала его безразличное выражение лица в последний вечер, когда они виделись.

Злость накрывала ее волной, отчего перед глазами темнело, и она почти теряла сознание, пока она сама не заставляла приходить в себя. Уже буквально через пару дней подобных перепадов настроения, она впала в апатию. Не хотелось ровным счетом ничего. Когда приходил Джим, усаживался рядом с ней и включал телевизор, Изабо даже не смотрела на него, предпочитая забыться.

Алкоголя не было, наркотиков тем более, да и сигарет неоткуда было взять. Ее тянуло сделать что-то плохое, но она знала, что переживет это все. Рано или поздно. Порой она засыпала на плече Мориарти, будто пытаясь нарочно вытянуть из него все тепло, ведь каждый раз, когда они оставались наедине, ее пробивал озноб.

Джим стал заходить все чаще, не смотря на то, что это все-таки был его дом, чтобы проверить, все ли в порядке с Изабо. Она не знала, было ли то проявление братской любви или просто Джиму не хотелось однажды обнаружить в своей гостиной на любимом ковре чей-то труп. Спрашивать она не решалась, а то вдруг он попросит умереть ее сразу на ближайшем кладбище, чтобы далеко не ходить: столкнул в могилу и был таков.

Иногда Изабо начинала безудержно смеяться, пугая горничную, приходившую ровно в два часа дня. Ей приносили еду три раза в день, хотя Эшвальд хотелось повозиться в костях. Однажды она умудрилась выбраться из дома, сославшись на то, что пора бы проветрится, и вместе с одним из охранников пошла на кладбище. Пока тот не видел, она выкопала пару костей и потом сидела с ними дома, разглядывая каждую трещинку.

Именно в тот момент Джим понял, что его сестра тронулась умом. Его умная, пусть и слегка наивная (девушка все же) сестренка, которая разбиралась в собственной профессии больше, чем в себе. Он не пугался, но старался не выпускать Изабо из дома, чтобы не сбежала, поддавшись эмоциям.

После того инцидента она пришла к Джиму в кабинет поздно вечером и, стоя на коленях, просила дать ей доступ к лаборатории. Она чахла без работы, это ее убивало. Не тоска по Шерлоку или по друзьям, а именно по работе. Отложив все бумаги, Мориарти вытащил из-под стола электронный ключ, который был прикреплен к спрятанной там панели управления, и, взяв сестру за руку, повел в подвал. На нижнем ярусе здания как раз находилась небольшая лаборатория, которую он припас именно для Изабо, но все не решался туда отвести.

Он должен был полностью подавить эту девушку, чтобы потом использовать там, где ему требовались ее актерские способности и научные знания в области антропологии. Изабо было плевать, ей нужно было увидеть эту светлую комнату с кучей приборов. Там было все: начиная от антропостеометра, предмета для измерения размеров головы и черепа, до простых циркулей, которыми можно было измерять любые конечности скелета человека.

Как только на ее глаза попадают все эти чудо-штучки, она начинает как будто светиться. На эмоциях она даже умудряется поцеловать Джима в щеку. Нахмурившись и промолчав, Мориарти поднимается наверх и снова зарывается в какие-то бумаги. Ему еще предстоит заново отстраивать все то, что разрушил Шерлок Холмс. И когда он все восстановит, он сможет взяться за душу Шерлока, попросту выведав о его слабостях у собственной сестры. Предавший единожды, предаст снова.