Шерлок Холмс: повести, рассказы

– Я не очень хороший рассказчик, – сказал наш посетитель, нервно сжимая и разжимая свои большие, сильные ладони. – Тогда просто задайте мне вопрос, если что-нибудь неясно. Начну с прошлого года, когда я женился, но прежде всего хочу сказать, что, хотя я небогатый человек, мои предки живут в Райдинг-Торпе уже пять столетий, и в графстве Норфолк нет более известной семьи, чем наша. В прошлом году я приехал в Лондон на юбилей королевы Виктории и остановился в пансионе на Рассел-сквер, потому что там жил Паркер, викарий нашего прихода. Также среди постояльцев была молодая американка – ее фамилия Патрик – Элси Патрик. Мы с ней в некотором роде подружились, а через месяц я влюбился в нее так сильно, как только может влюбиться мужчина. Мы без шума зарегистрировали наш брак и вернулись в Норфолк уже мужем и женой. Вы сочтете безумием, мистер Холмс, что мужчина из хорошего старинного рода женится таким образом, ничего не узнав о прошлом своей жены или о ее родне, но если бы вы ее увидели и узнали получше, вы бы меня поняли. Она была очень откровенна со мной на этот счет, моя Элси. Не могу сказать, что она не давала мне возможности отказаться от затеи с браком, если бы я этого захотел. «У меня в жизни были встречи с очень неприятными людьми, – сказала она, – я хочу навсегда забыть о них. Я бы предпочла никогда не упоминать о прошлом, потому что воспоминания очень болезненны для меня. Если ты возьмешь меня в жены, Хилтон, то возьмешь в жены женщину, которой лично нечего стыдиться, но тебе придется довольствоваться моим честным словом и позволить мне хранить молчание обо всем, что произошло до того, как мы поженились. Если соблюдать эти условия слишком тяжело для тебя, то возвращайся в Норфолк и оставь меня наедине с моей одинокой жизнью, которую я вела до встречи с тобой». Именно эти слова она сказала мне всего за день до нашей свадьбы. Я ответил ей, что согласен принять ее условия, и сдержал свое слово. Итак, мы женаты уже год, и все это время мы были очень счастливы. Но около месяца назад, в конце июня, я впервые увидел признаки надвигающейся беды. Однажды моя жена получила письмо из Америки. Я заметил на нем американскую марку. Элси смертельно побледнела, прочитала письмо и бросила его в огонь. Она не упоминала об этом впоследствии, и я ничего не говорил, потому что обещание есть обещание, но с того момента она просто места себе не находила. На ее лице постоянно написан страх – у нее такой вид, будто она чего-то ждет и боится. Лучше бы было ей довериться мне. Она бы поняла, что я ей не враг. Но пока она сама не заговорит, я ничего не могу сказать. Имейте в виду, она честная женщина, мистер Холмс, и какие бы неприятности ни случились с ней в прошлой жизни, в этом не было ее вины. Я всего лишь простой норфолкский сквайр, но в Англии нет человека, который ценил бы честь своей семьи выше, чем я. Она хорошо это знает, и она знала это задолго до того, как вышла за меня замуж. Она никогда не запятнала бы мое имя – в этом я уверен. Ну, а теперь я подхожу к самой странной части моей истории. Около недели назад – это был прошлый вторник – я обнаружил на одном из подоконников несколько нелепых маленьких танцующих фигурок, подобных этим, нарисованным на бумаге. Они были намараны мелом. Я думал, что их нарисовал мальчик-конюх, но парень поклялся, что ничего об этом не знал. Во всяком случае, они появились на подоконнике ночью. Я смыл их и потом вскользь упомянул об этом в разговоре с женой. К моему удивлению, она отнеслась к этому очень серьезно и умоляла меня, если рисунки опять появятся, показать их ей. Они не появлялись целую неделю, а вчера утром я нашел этот листок бумаги, лежащий на солнечных часах в саду. Я показал листок Элси, и, увидев его, она упала в обморок. С тех пор она живет, как во сне, наполовину в бреду, и в ее глазах все время таится ужас. И тогда я написал и отправил вам этот листок, мистер Холмс. Это не тот случай, когда я мог бы обратиться в полицию, потому что они поднимут меня на смех, а вот вы подскажете мне, что делать. Я небогатый человек, но, если моей любимой женщине угрожает какая-то опасность, я потрачу свой последний грош, чтобы защитить ее.

Он был прекрасным человеком, этот уроженец старой английской земли – простой, прямой и мягкий, с его большими, искренними голубыми глазами и широким, миловидным лицом. Он источал любовь и доверие к своей жене. Холмс выслушал его рассказ с величайшим вниманием и какое-то время был молча погружен в свои мысли.

– Не кажется ли вам, мистер Кьюбитт, – сказал он наконец, – что лучшим вашим решением было бы обратиться напрямую к вашей жене и попросить ее открыть вам свой секрет?

Хилтон Кьюбитт покачал своей массивной головой.

– Обещание есть обещание, мистер Холмс. Если бы Элси захотела мне все рассказать, она бы это сделала. Если нет, то я не буду силой добиваться ее доверия. Но я имею право поступать, как я считаю нужным – и я это сделаю.

– Тогда я от всей души хочу вам помочь. Во-первых, слышали ли вы упоминания о каких-либо незнакомцах, которых видели в вашем районе?