Шесть дней из жизни дознавателя

После 1992 года, вдруг, накопления граждан потеряли свою покупательскую способность. Где-то на девяносто восемь процентов! И эти деньги превратились в — ничто. Бабушка, конечно, расстроилась. Но дочь, мама Зефирки, ей предложила: а почему бы не вернуть эти денежки назад сыну и не забрать своё завещание?! Вроде как передумала! Отменила сделку так сказать! Даже выглядело всё «честно» — деньги, те самые пять тысяч, по сути, возвращались! Это «ничто» было снято с книжки. И перед глазами сына, демонстративно, оставлено на столике указанной квартиры. А завещание аннулировано!

Послушный сын, не имея на руках юридических козырей, мама Зефирки это прекрасно понимала, собрал вещи и вывез семью из «купленной» квартиры. Сначала в съёмную, а потом и вовсе пришлось уехать из города в частный домик в селе. На возращённые деньги они смогли купить только зимнюю курточку своему ребёнку. Получалось квартира на Севере, благодаря родной маме и сестре, превратилась в курточку. Можно, конечно, и на государство плохо подумать, но деньги находились в распоряжении бабушки на момент превращения их в ничто. А за счёт сына, вновь обрели очертание в виде недвижимости. Поэтому уже целая квартира, после смерти этой бабушки, перешла к маме Чёрного…

Воспитывая своего ребёнка, мать Чёрного не могла не держать в голове данный случай. Какое воспитание могла дать такая женщина, которая, вместе со своей матерью, уничтожила семью родного брата? Какие у неё могли быть моральные принципы? Если она поступила так с родным братом, то кто для неё были чужие люди? Хотя, близких мы обижаем охотнее. Потому что они сдачи не дают.

Габоронов не знал, есть ли что-то на небесах, следящее за справедливостью или нет, но ему пришлось задуматься, что смерть в данной квартире Чёрного-Зефирки, возможно, была неспроста… И бог, всё-таки, шельму метит. По крайней мере Сергею очень захотелось в это поверить. Квартира досталась им через горе родного человека. И это горе вернулось к ним, через порог этой же квартиры!

Но самое интересное, Шикунов рассказывал далее:

— И вот, мать Чёрного, заходит в кабинет к следователю, где допрашивают Барилу. Ты бы её видел! Волчица! Одним ненавистным взглядом она могла у любого вызвать инфаркт. По-хозяйски подошла к столу следователя и не смотря на возмущённый взгляд Филиппова, взяла паспорт Барилы. Открыла его и застыла! — Шикунов сделал глубокую затяжку.

— Не томи общественность, Паша! И что она там такого увидела? — с нетерпением интересовался Габоронов.

— Ах, да! Ты же не знаешь девичью фамилию госпожи Чёрной!

— Как у нашего прокурора? Ну, удиви! Как у начальника Следственного комитета? Неужели начальника ГУВД? — Габоронов пытался угадать к какому клану верхов принадлежала указанная госпожа, но вдруг до него дошло, и мурашки пробежали по дознавателю во всех местах, — Да ну на?!

— Да, брат, да! Она Барила Людмила Ивановна!

— Они родственники что ли?! — Габоронов задал албанский вопрос по инерции, пока осознание плавно окутывало весь мозг старшего лейтенанта.

— Барила, тот самый двоюродный брат Чёрного, которому курточку на зиму купили!

Габоронов испытал состояние шока. То ли от того, что в жизни бывает ещё и вот так! То ли от того, что это разрушило их легенду и все наработки по случайному убийству! То ли от страха, потому что ему теперь не было понятно, что будет дальше!

Чёрного убил совершенно посторонний Клёпкин и по своим мотивам. А сложилось всё так, как будто справедливость, в имеющемся представлении людей, сработала именно от рук тех, кого когда-то нагло надули.

— Как я люблю эту работу! — Дознаватель пытался осознать весь масштаб произошедшего, глядя в одну точку, расширяя глаза и делая глубокие затяжки.

— Пожрём? — не унывал Шикунов, которому был известен итог всего этого.

— Давай, — Габоронов решил не отказывать другу. Тем более причина уйти из отдела имелась. Можно было отнести дело Снегенева в прокуратуру.

По дороге в указанный орган, зайдя в милицейскую канцелярию для регистрации сопровода по делу Снегенева, учитывая снующих туда-сюда сотрудников, Габоронов решил немного поменять тему и всё-таки поинтересоваться на счёт дырки в паспортном столе.

— Нашли кого?

— Ты знаешь, Сергей Владимирович, — произнёс задумчиво Павел Владимирович, — Я пока не могу тебе этого сказать, а обманывать не хочу!

— О, как! Откуда фразочка? — улыбнулся дознаватель, который произнёс такую же вчера начальнику КМ Ерёмову.

— Ерёма теперь на все вопросы так отвечает, — Шикунов тоже засмеялся, потому что был в курсе, что его одноклассник ушёл от ответа на заданный вопрос начальством таким манером.