Шестерка Атласа

– Oi, – в какой-то момент сказал Гидеон, когда они встретились в царстве снов, – кто-то пытается пробиться через наложенные на квартиру чары. – Нико, который принял свое обычное обличье сокола, только коротко и резко взмахнул крыльями, мол, шли бы они сразу в жопу. – Вот-вот, – ответил Гидеон, – и я так же подумал.

– Ну, – вздохнула Париса, возвращая его к теме беседы, – тогда не бери в голову. Ты вроде спрашивал про связь снов и мыслей? – напомнила она, и Нико, который до этого момента никак не собирался раскрывать состояние Гидеона, понял, что перед ним отворилась очень редкая дверца. Он каким-то образом подобрал ключик к искренности Парисы Камали и не хотел разбазаривать этот шанс.

– Ты читала одну книгу про сны. Мне Рэйна рассказала.

– Ты о труде Ибн Сирина? Говорят, он питал к книгам отвращение, так что написал ее, скорее всего, медит рангом пониже.

– Да, про эту. Вроде бы. – Нико поерзал. – Я подумал, нет ли у тебя…

– Есть. Главным образом одна теория. – Помолчав, Париса спросила: – На что похожи сны, когда ты в них проникаешь?

– У них есть топография. И они в других… царствах, иначе не скажешь.

– Типа как в астральном плане?

– Откуда мне знать? Я же побывал в астрале, только когда ты создала его у меня в голове, да и то не просек, чтó это.

– Ну, ты ведь помнишь, как он выглядел и свои ощущения.

– Ты, – подумав, произнес Нико, – имеешь в виду, что он неотличим от реальности?

– Примерно так. Наше подсознание заполняет пробелы. Если бы кто-нибудь – и особенно ты – присмотрелся к деталям, то сразу понял бы, что дуэль проходила не в реальном мире. Правда, без повода мало кто к ним присматривается.

– А, ну, в общем, да, в царствах снов точно так же, – сказал Нико. – Как в реальности.

– Мне кажется, сны – особенный вид астрала, в котором нет времени.

– Нет времени?

– Да. Странствуя с Гидеоном, ты за временем следишь? – спросила Париса, и Нико мотнул головой. – А он?

– Да не особенно. Нет.

– Ну вот, твоя догадка недалека от правды. Сны могут быть пересечением времени и мысли, – задумчиво проговорила Париса. – Есть полно исследований, показывающих, что во сне время течет иначе и разницу даже можно замерить. Возможно, в астрале оно идет так же, как в космосе.

Любопытная получалась теория.

– То есть во сне время может идти быстрее или медленнее?

– Интуиция подсказывает, что так и есть, – сказала Париса, пожав плечами, и добавила: – У Гидеона, должно быть, большая власть там, раз он может проникать во сны и выходить из них по желанию.

В таком ключе Нико об этом никогда не думал, но раз Гидеон не терялся, то чувство момента, когда надо возвращаться, у него было и правда отменное. Нико же всегда, принимая облик птицы, просто считал, что у Гидеона есть некие часы.

– Почему ты так за него беспокоишься? – спросила Париса, прерывая ход его мыслей. – Если не считать того, что вы друзья.

Нико открыл рот, но, помедлив в нерешительности, предпочел промолчать.

А потом все же медленно произнес: «Он… очень ценен».

Вдаваться в подробности того, как именно использовала Гидеона Эйлиф, он не хотел. Просто не мог определиться: можно ли назвать Гидеона беглым преступником, если вынести делишки его мамаши за скобки. Сам Гидеон винил в них себя, и потому Нико не торопился раскрывать правду. Даже если и считал иначе. К тому же Гидеон, осознав, что именно требовала от него мать, принял на себя бремя соучастника, попытался завязать и даже искренне возместить жертвам ущерб.

Вот только он быстро понял, что скрываться от мамаши (и ее нанимателей) не так-то просто.

– Ах да, – пробормотала себе под нос Париса, – его способности можно с легкостью монетизировать. Уйма людей заплатила бы за то, чтобы завладеть чем-то во сне, узнай они о такой возможности. – Она задумчиво поглядела в пустоту. – Ну, так и что же именно ты ищешь в архивах?

Раскрывать правду было трудно, но держать ее в себе смысла Нико не видел. Если кто и может помочь – или хотя бы не выпытывать у него информацию, – то это, наверное, Париса.

– Думаю, сведения о том, что он такое, – признался Нико. – И что у него за силы. Сколько ему отпущено. Жил ли прежде на земле кто-то вроде него. – Пауза. – Вот это вот все.

– Гидеон ищет сородичей, я так понимаю?

– В некотором смысле.

– Жаль. Слишком человечно с его стороны тосковать по сообществу.

Некоторое время они сидели молча, под тиканье часов на каминной полке.

У Нико сложилось чувство, что Париса сейчас углубилась не в его мысли, но в свои собственные, и наблюдать это было интересно. Она словно вращалась на одиночной орбите, и энергия в комнате закручивалась вокруг нее щупальцами любопытства, а не распространялась вовне, как случалось у других, когда они думали.

– У тебя должно быть с собой что-то, – сказала она наконец. – Какой-нибудь талисман.