Шестерка Атласа

– Это… – Гм, как же им объяснить? Тристан вдруг вспомнил кое-что из ранних уроков, когда они проходили пространство: суперпозиция. Один сценарий: на полу мертвое тело Либби Роудс. Второй: магия, заменявшая пустоту. И оба противоборствуют реальности, предполагая, что они, с большой долей вероятности, не реальны вовсе.

– Это нечто, – произнес наконец Тристан. – Тут лежит нечто, и все мы на него смотрим. – Неопознаваемая, не принадлежащая никому магия. – Но это не Либби Роудс.

– Нигде в доме ее нет, – положив ладонь на пол, сообщила Париса.

– Да, – согласился Тристан. – Она пропала.

Уж это-то он знал наверняка.

Нико не сводил с тела взгляда.

– Да как это может быть не Роудс?

– Не знаю, – сказал Тристан. Он и правда не знал. Эта магия могла быть чем угодно, но только не обычным флером изменения, дымкой, за которую он всегда заглядывал инстинктивно. Она казалась плотнее, вещественнее. Она имела повадки и двигалась по заранее намеченным путям. – Но она не мертва.

– То, что ты не считаешь, будто это Роудс, еще не значит, что она жива, – заметила Рэйна. – Ложная дилемма. Ложное умозаключение.

– В жопу логику, – сказал Нико и, хмурясь, бросил на Тристана взгляд. – Ты уверен, что это не она?

– Да. – И в остальном он тоже не сомневался. Однако не мог объяснить это ничем, кроме простой, чистой, иррациональной уверенности: Либби не могла умереть и не умерла.

– То есть это иллюзия? – сказала Париса, не отрывая руки от мертвого лица и пытаясь осознать обман, который видела. – Очень убедительная, отличная.

– Профессиональная работа, – заметила Рэйна, красноречиво глядя на Каллума.

К чему она клонит, Каллум понял не сразу.

– Ты что, всерьез решила, будто я похитил Роудс и оставил тут на полу иллюзию? – накинулся он на Рэйну.

– У тебя были все основания для этого. А твоя семья славится своими иллюзиями, – сказала она. – Не так ли?

– А еще я знаю, что Тристан любой обман раскусил бы. Я же не идиот.

– Значит, ее сотворил кто-то вне Общества, – поспешила вставить Париса, снова поднимаясь на ноги. Она была боса и как будто до сих пор не вспомнила, что почти не одета. – И он тупо не знает о специальности Тристана, иначе и браться за такое не стал бы.

Нико посмотрел на Тристана.

– Кто-нибудь еще в курсе о…

– Нет, – сказал Тристан. Глубже его дар понимал только Атлас, однако он, должно быть, обсудил его с советом Общества. – То есть я не уверен, но сильно сомневаюсь.

– Нельзя исключать Форум, – сказала Рэйна. – Или другую группу. – Она посмотрела на бледного Нико.

– Но зачем? – Казалось, он сосредоточенно думает, пытаясь решить загадку, отчаянно не желая верить в смерть Либби. – Почему Роудс?

Рэйна перевела взгляд на Парису.

– Жертва обстоятельств?

– Нет. Это было спланировано, – с абсолютной уверенностью ответила та.

– А значит, Роудс все еще живая, – с той же уверенностью сделал вывод Тристан.

Хотя по-прежнему не имел доказательств.

Рэйна, не убежденная, нахмурилась.

– Это…

– Да, ошибочно. – Как тот же оптимизм, антитеза жизненному кредо Тристана; и все же… – Сама подумай, – повысив голос, сказал он, – зачем подбрасывать нам ложное тело? Чтобы оставить в живых настоящую Роудс. Ради чего еще жертвовать таким объемом магии? – настаивал Тристан, видя, впрочем, что никто не понимает.

Некоторое время все молчали. Прятали глаза, поглядывая исподтишка друг на дружку или в пол.

Тогда, разочарованный, Тристан обратился к Нико.

– Ты бы понял? – резко спросил он. – Если бы ее не стало? Разве ты не заметил бы этого?

Нико моргнул, и в следующий миг они с Тристаном как будто молча сошлись на чем-то. Неуверенно, против собственной воли пересекли некий незримый рубикон.

– Да, – сказал Нико. – Да, он прав. Я бы понял.

Рэйна смутилась, не решаясь возразить. Париса же, напротив, задумалась. Она наблюдала.

– Просто отчаяние заставляет тебя верить ему, – проговорил Каллум. Даже для него это было мелочно; в лучшем случае он без нужды прибег к магии, в худшем – проявил снисходительное высокомерие.

И именно в этот момент Тристан, к собственному потрясению, понял, что на полу могло лежать тело Каллума.

Или даже его.

– Да, – огрызнулся Нико, – я в отчаянии. Но это еще не значит, что мы ошибаемся.

В следующую секунду в комнату вошел Атлас, а следом за ним – Далтон.

– В чем дело? Ч… – Атлас осекся. – Мисс Камали, ваши руки…

Париса опустила взгляд и с отвращением вытерла ладони о рубашку, которая явно принадлежала не ей. Ситуация, сказать по правде, получалась комичной: то, как Тристан больше не видел бойни, которую созерцали – и явно старались выдавить эту сцену из своих голов, – остальные.

Для него это была сплошная ложь, которую нетрудно отвергнуть: пустой сосуд, расписанный кровью. Нечто иное, не-Либби. Чуждое, принявшее знакомую ему форму. Сейчас Тристана занимали оставшиеся в комнате следы чужой, удушающей магии. Отпечатков пальцев он не видел, как и явной подписи. Лишь большая дыра на месте того, чего не хватало, и понимание того, что некая неведомая сила точно знает, где сейчас Либби.