Шестое вымирание. Неестественная история

Одно из крупнейших скоплений неандертальских костей из когда-либо найденных – останки семи особей – было обнаружено около ста лет назад в местечке Ла-Ферраси в юго-западной части Франции. Ла-Ферраси находится в департаменте Дордонь, недалеко от Ла-Шапель-о-Сен и в получасе езды от десятка других важных мест археологических раскопок, в том числе и от пещеры с наскальными рисунками в Ласко. Последние несколько летних полевых сезонов команда, включающая одного из коллег Пэабо, занималась раскопками в Ла-Ферраси, и я решила поехать туда и увидеть все своими глазами. Я прибыла в штаб-квартиру экспедиции – переоборудованный сарай, где раньше сушился табак, – как раз к обеду, состоявшему из говядины по-бургундски и сервированному на самодельных столах на улице.

На следующий день вместе с несколькими археологами я выехала в Ла-Ферраси. Этот скальный навес располагается в тихой сельской местности, совсем у дороги. Много тысяч лет назад то была огромная известняковая пещера, однако одна из ее стен с тех пор разрушилась, так что теперь пещера открыта с двух сторон. Массивный скальный выступ выдается метров на шесть над землей, подобно половине сводчатого потолка. Место раскопок огорожено проволочной сеткой и завешено брезентом, что вызывает ассоциации с местом преступления.

День выдался жарким и пыльным. Полдесятка студентов сидели на корточках в длинной канаве, ковыряя совками грязь. Идя вдоль канавы, я видела кусочки костей, торчавших из красноватой почвы.

Мне пояснили, что кости в более глубоких слоях были расшвыряны здесь неандертальцами, а те, что ближе к поверхности земли, – современными людьми, которые заняли пещеру после ухода предшественников. Скелеты неандертальцев из Ла-Ферраси давно вывезены, однако ученые надеялись найти еще какие-нибудь крошечные остатки, например зубы. Каждый выкопанный фрагмент кости, кремневый отщеп и вообще все, что могло представлять хоть малейший интерес, откладывалось в сторону. Затем все находки предполагалось отвезти в бывший сушильный сарай и снабдить бирками.

Понаблюдав, как студенты очищают находки, я удалилась в тенек. И попыталась представить, какой была жизнь неандертальцев в Ла-Ферраси. Сейчас эта местность лесистая, тогда же деревьев здесь не было. По долине бродили большерогие и северные олени, дикие быки и мамонты. Больше ничего мне в голову не приходило. Я задала свой вопрос археологам, вместе с которыми уезжала с раскопок.

“Холодно было”, – ответил Шэннон Макферрон из Института эволюционной антропологии Общества Макса Планка.

“И воняло”, – продолжил Деннис Сэндгет из канадского Университета имени Саймона Фрейзера.

“Наверное, голодно”, – отозвался Гарольд Диббл из Пенсильванского университета.

“Никто не доживал до глубокой старости”, – добавил Сэндгет.

Позже, вернувшись в сарай, я внимательно осмотрела все, что было выкопано за последние несколько дней. Там были сотни фрагментов костей животных, каждый из которых был очищен, пронумерован и помещен в отдельный полиэтиленовый пакетик. Кроме того, там были сотни кремневых отщепов. Большинство из них, по всей видимости, представляли собой обломки, образовавшиеся при изготовлении орудий (палеолитический аналог деревянной стружки), однако некоторые, насколько я поняла, сами были инструментами. Как только мне показали, на что обращать внимание, я смогла без труда находить камни со скошенными краями – результатом труда неандертальцев. Один инструмент особенно выделялся – кремень, обработанный в форме слезинки размером с ладонь. Археологи называют такие орудия ручными топорами, хотя они и не использовались как топоры в современном смысле слова. Камень-слеза лежал почти у дна канавы, поэтому его возраст мог доходить до семидесяти тысяч лет. Я вытащила его из пакетика и перевернула. Он был почти идеально симметричным и – по крайней мере, на взгляд современного человека – довольно красивым. Я сказала, что создавший его неандерталец, похоже, обладал хорошим чувством композиции. Макферрон возразил мне.

“Мы знаем конец истории”, – сказал он. “Знаем, как выглядит современная культура, и хотим объяснить, как к этому пришли. И нам свойственно додумывать прошлое, проецируя на него настоящее. Поэтому, когда вы видите красивый ручной топор и восклицаете: «Как мастерски он сделан, это же произведение искусства!» – вы тем самым транслируете сегодняшнее видение на прошлое. Однако нельзя принимать за данность то, что пытаешься доказать”.