Шестой остров

Первые семь месяцев, проведенные мною у Баодай-но, пошли мне на пользу, я стал немного разбираться в здешних морских путях; но, надобно признаться, что, зайди речь о настоящей пиратской жизни, опыта у меня было маловато; флот, плававший под красно-зелено-белым флагом Соединенных провинций и снаряжавшийся Вест-Индской компанией, по дисциплине и порядку куда больше походил на военную эскадру, чем на пиратскую; мне довелось, однако же, познакомиться, на величайшую свою беду, с цветом и красою пиратов, промышлявших на свой страх и риск в этой части света, и я узнал, что обычаи их не совсем таковы, как воображают испанцы, и порою весьма удивительны для тех, кто их видит впервые. Хотя настоящие пираты не признают иного закона, чем собственная прихоть, злодеи эти весьма почитают законы, ими же самими себе установленные, равно как власть своего главаря, под чью руку они предают себя, нанявшись на некий срок. На судах своих они не терпят ни женщин, ни детей, а дезертира или попавшегося на воровстве у своих карают с ужасной жестокостью, так же обходятся и с теми, кто нарушит клятвы, данные при поступлении на судно; однако как только заканчивается дележ добычи, договору конец, и каждый может отправляться на все четыре стороны, вести жизнь, какую захочет, и расточать свою долю не скупясь; большинство, однако, быстро проматывает ее на разные роскошества, женщин, вино и карты; и возможно, для вашей милости будет в диковинку, что сии негодяи, способные на любые преступления и бесчинства, как правило, необыкновенно набожны и, выходя в плавание, готовясь к абордажу или к осаде какого-либо города, с истовой верой молят Бога даровать им успех. И когда какой-либо душегубец оказывается удачливее прочих и, слывя отчаянным и бесстрашным, приобретает небольшое суденышко, он вешает рядом с черным флагом свой личный флаг и начинает набирать в свою команду тех, кто продулся в карты или шатался по островам, швыряя деньги без счету и закатывая пирушки для похвальбы,— для таких, ясное дело, ничего другого не остается, как вернуться к опасной и нелегкой пиратской жизни.

Одним из подобных смельчаков был Ян Гоес, купивший нашу яхту, и мы записались служить под его

черным флагом: Дик, знавший его прежде, три голландца из прежней команды Дика да я. Всего в команде было тридцать шесть человек, из них двадцать один — фламандцы и голландцы, двенадцать англичан, три француза и один беглый негр с острова Маргарита.

Первым делом мы поклялись устно и письменно, что будем во всем подчиняться пирату Гоесу. После сего ритуала и распределения главных должностей: помощника капитана, цирюльника и кока — все три ' достались фламандцам из любимцев Яна Гоеса, были назначены день и час отплытия судна и нам было велено обеспечить себя каждому оружием, всяческим снаряже- ' нием и порохом.

Затем, когда настал день выхода в плаванье, а было это пятнадцатого августа одна тысяча шестьсот двадцать шестого года, мы сперва обсудили, какой курс возьмем вначале, дабы запастись провиантом, ибо пираты провизию никогда не покупают, но забирают ее силой на испанских хуторах побережья.

Захватив на Эспаньоле обильную добычу в виде свиней и рогатого скота, мы еще похитили небольшой баркас, предназначенный для ловли черепах и возвра- ¹ тившийся с острова Сантисима-Тринидад; было в нем черепах более полсотни, да все преогромные, и мы их оставили живыми, только перевернули на спину, ибо это наилучший способ иметь свежее мясо в жареном или тушеном виде или же в весьма питательном супе, который готовил наш кок.

Итак, запасшись мясом, мы во второй раз собрались на совет, как то у них принято, дабы договориться о дальнейшем нашем маршруте; тут все высказывали свое мнение свободно, словно бы министры в благоустроенной республике. Одни предлагали идти на Бока-де-ла-Карабелас, другие — на мыс Корриентес, каковой мыс и был избран как самое удобное место для перехвата кораблей, груженных дорогими товарами. Я сам, научившись в Вест-Индской компании вести счета и писать документы, составил письменный договор, коим устанавливался срок нашего товарищества и вообще всего похода, а именно — четыре месяца, а также доля, причитающаяся капитану как таковому, но еще и как хозяину корабля, доля помощника капитана, цирюльника, кока, а также соответственная доля каждого из остальных тридцати трех человек. Там я узнал, что у пиратов

заведено выплачивать вознаграждение за увечье в бою: за потерю правой руки — шестьсот золотых эскудо либо шестерых рабов, по большей части пленных, захваченных на испанских кораблях; за правую ногу — пятьсот эскудо или пятерых рабов; столько же за левую руку; левая нога стоит четыреста эскудо или четыре раба; один глаз — сто эскудо или один раб, такова же цена за палец на руке, откуда ваша милость может заключить, сколь велика дикость этих людей, ежели они ценят равно палец и глаз.