Шёпот безумия (СИ)

     – Я не живу иллюзиями, – смутился мужчина, уязвлённый словами жены.

     – Начнём с того, что ты до сих пор так ничего и не сказал своим родителям! Они пребывают в полной уверенности, будто их внучка "немного", как ты изволил выразиться, приболела!

     – Я же объяснял тебе, что боюсь за отца.

     – Ты надеешься, что Сильвия скоро придёт в норму, и тебе не придётся никому ничего объяснять!

     – Ты права! – развёл руки в стороны Роберт, словно зрители неожиданно разоблачили секрет его фокуса. – А что плохого в том, что я надеюсь на лучшее?

     – Ты всего лишь стараешься убежать от проблемы! Сделать вид, что всё отлично!

     – Это неправда!

     – Правда!

     – Нет, Барбара! Пожалуйста, прекрати!

     – Мы нужны ей! Нужны! – запал женщины иссяк, и она заплакала.

     – Тише, не плачь, – Роберт прижал её к себе. Через плечо он заметил, как Сильвия следит за ними осмысленным взглядом. – Подожди-ка… Кажется, она понимает…

     – Что? – удивлённо отстранилась от груди Роберта Барбара. Она посмотрела в сторону дочери.

     – Странно, я же видел… – растерялся отец. В остекленевших глазах девочки по-прежнему отсутствовал всякий намёк на осознанное восприятие окружающего мира.

     * * *

     Вернувшись с дочерью из больницы, Барбара посадила её за стол и поставила перед ней обед. Девочка никак не отреагировала.

     – Ешь, милая! – ласково обратилась к Сильвии мать.

     Теперь девочка покорно взяла ложку и приступила к обеду. Движения напоминали работу механизированных манипуляторов на конвейере: ложка опустилась в тарелку, ложка поднялась ко рту, ложка опустела, ложка опустилась в тарелку, ложка поднялась… Сердце женщины сжалось от гнетущего зрелища.

     – Нужно пережёвывать пищу, иначе у тебя заболит желудок, – посоветовала Барбара.

     На мгновение рука дочери замерла перед открытым ртом, после чего Сильвия продолжила совершать в точности ту же процедуру без каких-либо изменений.

     – Ладно, в следующий раз я воспользуюсь блендером, – вслух обратилась к самой себе мать.

     Когда тарелка более чем наполовину опустела, дочь начала постукивать ложкой по фарфоровому дну, и каждый такой удар стал отзываться болью в груди Барбары.

     – Подожди, солнышко! Дай-ка я тебе помогу! – женщина приподняла тарелку за один край. – Ну, вот, так гораздо лучше!

     Разделавшись с обедом, Сильвия положила ложку и замерла.

     – Отлично, ты всё съела! – прокомментировала мать, помня о советах доктора Патчелла. Она убрала столовые приборы, а затем принесла апельсиновый сок.

     – Смотри, что у меня есть! – как можно веселее произнесла Барбара, придвинув один стакан дочери, а другой – себе. – Тебе нравится этот солнечный цвет?

     Сильвия посмотрела на напиток, не выразив никаких эмоций, после чего сделала несколько глотков.

     "Наверное, если бы там была моча, она бы выпила её точно так же", – почему-то пронеслась мысль в голове несчастной матери.

     – Если хочешь, мы можем с тобой немного поиграть, – предложила Барбара. – Как насчёт чаепития в кукольном домике?

     Прежняя Сильвия обязательно с радостью согласилась бы, но Молчаливая Сильвия проигнорировала такую возможность.

     – Вот и замечательно! – женщина сделала вид, словно получила утвердительный ответ. – Тогда идём в детскую!

     По инициативе Барбары они отправились в комнату Сильвии.

     "Девочки играют в куклы, изображая настоящих людей. Кажется, я занимаюсь тем же самым, с той лишь разницей, что куклой мне служит моя дочь…" – с грустью подумала мать.

     * * *

     Медсестра увела Сильвию в процедурный кабинет, а Барбара воспользовалась возможностью поговорить с доктором Патчеллом.

     – Доктор, я хотела бы у вас поинтересоваться относительно болезни моей дочери, – заговорила женщина, испытывая некоторое волнение.

     – Я вас слушаю, – ответил мужчина в халате.

     – Вы говорили, что нынешнее состояние Сильвии никак не повлияло на её умственные способности.

     – Верно, она непроизвольно выстроила в своей голове защитный барьер, чтобы справится с последствиями стресса, – кивнул доктор Патчелл, деловито скрестив пальцы в замок. – А в остальном – никаких отклонений.

     – А как обстоят дела с её памятью?

     – Анализы показали, что долгосрочная память не затронута, и амнезии не наблюдается. А почему вы спрашиваете?

     – Она как будто напрочь забыла о своей прежней жизни.

     – И в чём это проявляется?

     – К примеру, она равнодушно реагирует на любимые игрушки. Вчера мы играли с ней в куклы, и я предложила кого-нибудь выбрать. К сведению, любимым у неё всегда был плюшевый медведь, с которым Сильвия почти не расставалась. Но она его проигнорировала. Вот я и спрашиваю: может быть, у моей дочери заблокированы какие-то воспоминания?

     – Миссис Флетчер, результаты диагностики этого не показали. Как только мы снимем симптомы мутизма, и ваша девочка заговорит, вы убедитесь в том, что с памятью у Сильвии никаких проблем нет.

     – Надеюсь, ваши слова подтвердятся.

     – Доверьтесь моему многолетнему опыту. И не отчаивайтесь.

     – Спасибо вам за тёплые слова, доктор Патчелл! Просто я волнуюсь за неё!

     – И это нормально, – на лице мужчины в халате появилась отеческая улыбка. – Каждая нормальная мать волнуется за своего ребёнка. Но сейчас Сильвии требуется ваша поддержка, а не волнение. Понимаете?