Шкаф с ночными кошмарами

– Приготовить вам что-нибудь? – опомнилась я, поднимаясь с дивана. После разговора с миссис Нэтвик я почувствовала себя гораздо лучше и даже счастливее.

– Нет, что ты, милая, – засуетилась миссис Нэтвик, тоже вскакивая на ноги. – Ты очень устала, я ведь вижу. Веки припухли, щеки бледные. – Она коснулась ладонью моего лица. – Температуры нет? Кажется, нет. Милая моя девочка, что же ты делаешь? Может, еще раз подумаешь над моим предложением?

– Да, подумаю, – сказала я. Солгала, и она поняла это, но лишь поджала губы. Мы обе знаем, что никуда я не уеду. Не с моим характером, который воспитал во мне отец, не с тем грузом, который лежит у меня на душе.

Аспен в коме, Скалларк пропала, Кира в опасности, а за Ледой Стивенсон кто-то следит. Как я могу уехать? Та тварь бросила мне вызов. Отобрала моих друзей, исковеркала мою жизнь, забрала маму. Он заплатит за все, что натворил.

– Что ж, – миссис Нэтвик напомнила о себе, всплеснув руками, – пожалуй, мне пора.

– Что вы имеете в виду? – удивилась я. Не знаю, по какой причине, но я решила, что миссис Нэтвик останется у меня на ночь и вернется домой завтра днем. Она с материнской улыбкой посмотрела на меня:

– Я ведь сказала, Кая: ты выглядишь немножко уставшей. – Она подняла руку, показывая крохотное расстояние между большим и указательным пальцем. – Не хочу мешать.

– Но…

– И диван у тебя только один. Не расстраивайся, что я уезжаю так рано. Я загляну к тебе на следующей неделе, милая. Или ты ко мне! Кстати! Кая, продукты, которые я принесла, все же положи в холодильник. И съешь индейку, я ее специально для тебя приготовила. Хотела еще пирожков привезти, хорошо, что передумала! Не знаю, куда ты все это денешь, но ты обязана все съесть… так исхудала! – добавила миссис Нэтвик, быстрым взглядом оценив мою костлявую фигуру.

– Я все равно крепкая, – ответила я, потому что больше не знала, что сказать.

Несколько минут спустя мы вышли во двор.

– Холодно, милая, иди домой. – Миссис Нэтвик повернулась ко мне и подтолкнула в плечо. Ее прическа растрепалась от ветра. – Простудишься.

– Только вас провожу.

– Какая же ты упрямая, – пробормотала миссис Нэтвик мне в спину. – Вся в мать!

Я просто не хочу, чтобы с вами что-то случилось у моего дома. Вдруг в эту секунду убийца следит за мной?

Когда я вернулась в квартиру, буквально взлетев по лестнице и так хлопнув дверью что, наверное, проснулся весь этаж, закуталась в плед и свернулась на диване в клубочек, в голову пришла мысль: почему я все еще чувствую это – холод, усталость, грусть? Как я могу быть мертвой и живой одновременно? На что еще способен Ной? Как я могу испытывать к нему чувства? А он ко мне?

Он говорил, что вдали от своего настоящего тела – того, что лежит в гробу на чердаке и которое он питает жизненной силой, – я почувствую изменения. Он был прав. Все обострилось – все чувства. Я сильнее скучаю, сильнее устаю, больше испытываю боли, когда умираю из-за Леды Стивенсон, мучаюсь от холода…

Мне снятся страшные сны.

Вот и сейчас, открыв глаза, я увидела перед собой не серый потолок Тайной квартиры с пятнами плесени по углам, а крышку гроба. Я сразу поняла, где именно нахожусь. Это был деревянный гроб, но не тот, в котором хранится мое тело в особняке Харрингтонов – он был наспех сколочен из грубо отесанных досок.

Сквозь щели проникал солнечный свет, я чувствовала свежий воздух. Солнечные лучи совсем близко. В шаге от меня, на расстоянии вытянутой руки… нет. Тридцать сантиметров. Снаружи гроба. Они снаружи, а я внутри.

Я не паниковала. Пока ничего плохого не происходило. Но вдруг я увидела черный силуэт, а потом кто-то взглянул на меня через щель. Внимательный голубой глаз. Я испугалась, но по-прежнему лежала, не шелохнувшись. Это Ной. Ной Харрингтон.

– Вытащи меня отсюда, Ной, – хрипло попросила я. На зубах скрипнула земля, в носу засвербело от пыли и запаха травы.

– Я ведь говорил, Кая, живи, пока можешь.

Я повернула голову в одну сторону, в другую, а затем на меня обрушилась правда: я вновь в клетке. Я вновь заперта, но на этот раз в гробу, и на меня смотрит не тварь по имени Стивен Роджерс, а Ной Харрингтон. Моя грудь тяжело опала и с трудом поднялась, чтобы вобрать воздух.

– Ной… – с моих губ сорвался вдох. Паника принялась давить на грудь всем весом, пыталась зажать нос и рот рукой. – Ной… вытащи меня. Вытащи меня, пожалуйста. Пожалуйста, Ной.

Я снова порывисто огляделась.

– Пожалуйста…

Коричневые стенки гроба стали приближаться, и я заорала, ударив подошвами ботинок в его основание. Грохот потряс все тело, между собой столкнулись все звуки.

– Ной, пожалуйста…

– Я ведь просил тебя, Кая, – шепнул он, и я затихла. Выхода нет. Если даже Ной не способен мне помочь, тогда никто мне не поможет.