Школа Бессмертного

Лика была по-прежнему грустна, Ферзь – задумчив и хмур. Он изредка почти незаметно покачивал головой, взглядывая на Маргариту, словно до сих пор не веря, что она согласилась. Всякий раз, как она замечала это, её кололо смутное раскаяние и тревожное предчувствие. Она словно нарочно отмахивалась от Ферзя, только бы он не убедил её в обратном. Ей надо было доказать, что она способна обходиться без него. И даже если это и было главным мотивом согласия на предложение царицы, отказываться уже было поздно. Отряд собран, гребцы наготове. Ждали только приказа.

Царица кивнула. Молодой Вельяминов на передней ладье набрал воздуху в лёгкие.

– Отчаливай! – рявкнул он.

Маргарите пришлось схватиться за борт, чтобы не упасть. Гребцы оттолкнули вёслами лодки от мраморных ступеней крыльца, опустили их в воду и слаженно послали вперёд. Маргарита поймала напоследок взгляд Лики и сердито отвернулась.

Глава 6 Отчаяние

Несколько дней Лика привыкала к отсутствию Маргариты.

Казалось, что она была всегда. Они были знакомы всего несколько месяцев, но Маргарита уже так вошла в её жизнь, что Лика просто не представляла себя без неё.

Когда Дуняша прибежала в то утро и задыхающимся голосом сообщила, что Кошкина ранена, при смерти и Марья колдует над ней, Лика перепугалась так, как не пугалась, наверное, даже за Ивана. Только в этот момент она и поняла по-настоящему, как дорога ей её непутёвая подруга и что она не мыслит себе уже жизни без неё. И теперь, впервые за несколько месяцев, приходится заново учиться этой жизни.

Она буквально не знала, за что взяться, она отвыкла быть одна. Марья запретила ей выезжать в город без Маргариты, объясняя это опасениями за ребёнка, и теперь Лика не могла даже навещать Ядвигу. Теперь их общение ограничивалось короткими посланиями. Ядвига каждый раз спрашивала, не дозволит ли ей царица появляться во дворце хоть ненадолго, хотя бы повидать дочь, но Марья только сухо качала головой и просила Лику больше не приходить к ней с этим.

На вопрос про Снежку царица отвечала, что попробует вытащить её в Волхов, но Мороз до сих пор зол и лучше на многое не рассчитывать. Лика уныло возвращалась к себе. Пробовала читать, рисовать, но быстро бросала. Ничего не хотелось делать.

Приходил Аддон. Целовал руки, осведомлялся о самочувствии. Вёл осторожные цветистые беседы. Лика ненадолго оживлялась.

Непонятно, как и откуда, но Аддон был хорошо осведомлён о происходивших событиях. И здесь, во дворце, и в Волхове, и за его пределами. Раньше все новости Лика узнавала от Баюна, но в последнее время зловредный и наглый кот ей надоел, и она стала предпочитать беседы с каганом. Он по крайней мере не насмехался над ней и не пытался поминутно уязвить.

Чем-то, иногда казалось Лике, они с ним даже были похожи. Оба почти что пленники, оба лишены возможности видеть родных и близких. Оба, при всём своём статусе и положении, отстранены от реальных дел и власти и зависят от чужой милости.

О том, что он фактически смещён с трона каганов родной сестрой, Аддон рассказал Лике словно ненароком, вскользь, как о чём-то уже не слишком существенном. Но она заметила, как обиженно подрагивали его губы, и невольно проникалась сочувствием. Она понимала его здесь как никто. Пусть не сама, пусть через Ивана, но она представляла, каково это, когда твоё законное место перехватывает другой, и особенно родной человек.

– Я не думаю, что она там долго удержится, – Аддон язвительно кривил мягкие пухлые губы. – Каганатом никогда не правила женщина. И она не сможет. У неё уже большие проблемы.

– Какие проблемы? – рассеянно спросила Лика.

Она стояла у окна и смотрела на реку, словно надеялась увидеть возвращающуюся Маргариту.

– Каганат бурлит, насколько я слышал. Найман, Меркит и Шираз отказались ей подчиняться. А это богатейшие города после Халдона.

– Да? – Лика даже не повернулась.

Всё это казалось ей настолько далёким и несущественным, что она и не пыталась делать заинтересованный вид. Кому интересен какой-то Найман, когда Марго бросила её на целых два месяца. Про Ивана она вообще молчит!

– Вы сегодня что-то особенно грустны, царевна, – заметил Аддон.

– А чего веселиться?! – вздохнула Лика, отворачиваясь наконец от окна.

– А чего грустить? – парировал Аддон. – Прекрасная погода, вы скоро станете матерью. Наследника престола, на минуточку. У вас появится свой двор, свои чиновники и фавориты. Надеюсь, вы оставите меня при своей милости?

Каган сказал это полушутя, но Лике было не до веселья.

– Совсем не обязательно, что будет мальчик, Дон, – возразила она. – А даже если и мальчик, то совсем не наследник. У него нет отца. А значит, и прав.

Аддон склонил голову набок, всмотрелся в лицо царевны.

– Так вот чего вы грустите, – констатировал он. – Да, ситуация щекотливая. Царевич повёл себя… э-м-м… прямо скажем, не лучшим образом. Бросить вас в таком состоянии…

– Он не знал, – сдержанно сказала Лика.

Она с удивлением обнаружила, что не хочет возражать Аддону Напротив, её тянет поддакивать и соглашаться, и она лишь с большим трудом удержалась.