Школа безумия

— Люди здесь, в Диксоне… Мы здесь родились, здесь живем и здесь умрем. Начнем с того, что здесь ничего нет. Раньше были хорошие рабочие места, но большинство из них ушли с закрытием шахт. Грейс мой единственный ребенок, я хотела для нее всего самого лучшего. Ее отец тоже. А потом… — Она зажмурилась и покачала головой. — А потом он погиб на работе. Не буду утомлять вас подробностями, но виновата была шахта, и после долгих споров и тяжб между юристами я получила приличную сумму, чтобы купить настоящий дом. Но я желала для дочери большего, поэтому мы собрали чемоданы и уехали. Мы даже не знали, куда едем — просто сели в машину и поехали куда глаза глядят. К несчастью для Грейс, мы оказались в Лэнтоне. И она попала в вашу школу.

Я заметила, как она сгибает и разгибает пальцы, и у меня скрутило живот.

— Мы сняли квартиру, — продолжила она. — Все говорили, что это якобы хороший район. Хорошая школа. Лучшего места, чтобы начать новую жизнь, просто не придумать. Грейс… у нее было доброе сердце. В ней не было зла. Единственное, чего ей хотелось — нравиться вам.

Она умолкла и пристально посмотрела на нас.

— В тот первый день в школе Грейс была в полном восторге. Она пришла домой и рассказала мне, что завела подруг. И не просто подруг, сказала она, а из числа популярных девочек. Скажу честно, это уже тогда меня насторожило. Но я всю свою жизнь прожила в Диксоне, а теперь мы жили в новом городе, и я подумала: может, здесь все по-другому. Может, дети здесь лучше относятся друг к другу. Но, оказывается, школьники одинаковы, куда бы ты ни приехал.

Бетанна Фармер продолжала расхаживать, теперь почти исступленно, то и дело обводя взглядом трейлер, но отказываясь смотреть на нас.

— В те первые пару недель Грейс была счастлива. Но потом… что-то начало меняться. Сначала совсем по чуть-чуть, но моя мать и я замечала такие вещи. Она терпела издевательства, не так ли? Тогда я не знала, но позже она мне все рассказала. Как на глазах у других вы были приветливы с ней, брали ее с собой, но наедине относились к ней как к дерьму. В конце концов, это стало невыносимо. Особенно после того, как вы позволили тем старшеклассникам надругаться над ней.

Рука Кортни крепко сжала мою ногу. Я повернулась к ней и увидела, что она сидит, закрыв глаза. По ее щекам текли слезы.

— Давайте, поплачьте об этом сейчас, — сказала мать Грейс. — А тогда вам было смешно, верно?

Я покачала головой.

— Нет, мы…

— Нет? Значит, вы не обращались с моей дочерью как с куском дерьма, когда бывали с ней наедине? Не говорили ей, что она никто и должна сделать миру одолжение и покончить с собой?

Я глубоко вздохнула, пытаясь успокоить нервы.

— Мы сожалеем о том, что…

Мать Грейс снова прервала меня.

— Сожалеете, да? О чем именно? Думаю, вы первые засмеялись, когда услышали, что Грейс пыталась покончить с собой.

Рука Кортни все еще сжимала мою ногу, теперь уже сильнее. Слезы ручьями текли по ее лицу. Я схватила ее руку, убрала и встала.

— Кажется, нам пора уйти.

Именно тогда стало понятно, почему мать Грейс ни разу не повернулась к нам спиной. Ничего не говоря, она вынула из-за спины руку, в которой был серебристый револьвер.

— Вот как? — она сказала. — Вы уверены?

Я ошарашенно уставилась на револьвер, кровь стучала в моих ушах.

— Люди знают, что мы поехали сюда.

Бетанна Фармер пожала плечами.

— И что?

— Если с нами что-то случится, нас в первую очередь будут искать здесь.

И вновь она лишь пожала плечами.

— И что?

Я ничего не сказала. Не смогла придумать, что сказать.

Кортни вздрогнула всем телом, ее голос сорвался на шепот.

— Пожалуйста, у меня дочь.

Мать Грейс гортанно хохотнула.

— Вот как? Что ж, тогда у нас много общего, не так ли? Или погоди… Твою дочь трахнула кучка старшеклассников? Вся школа обзывает ее шлюхой? С ней как с грязью обращаются девочки, которые должны быть ее подругами?

Кортни расплакалась.

— У-у-у-у! — зло передразнила ее Бетанна Фармер. — Ты и вправду думаешь, что меня колышет, что у тебя есть дочь? Думаешь, меня это остановит?

Я ничего не сказала. Как и Элиза. Она все еще сидела на диване с сумочкой на коленях. Внешне она была спокойнее Кортни, но и в ее глазах читался ужас. Шейла вновь покачала головой и цокнула языком, как если бы мы были непослушными детьми.

— Я же говорила вам, возвращайтесь в машину и уезжайте. Конечно, я не знала, кто вы такие. Думала, заблудились или что-то в этом роде. Когда же вы сказали мне, — она тихонько присвистнула, — я сразу поняла, что Бетанна приготовит для вас. Моя сестра, она была такая милая, уравновешенная. Но четырнадцать лет назад ее стало не узнать. Она стала злой. А за последний год — еще злее. Как вулкан, что вот-вот начнет извергаться. Она даже говорила о том, что сделает, если вдруг встретит одну из вас. Не так ли, Бетанна?

Мать Грейс ничего не сказала. Револьвер был опущен, палец постукивал по спусковой скобе.

Шейла фыркнула.

— Да, она сказала мне, что расквитается с вами за то, что вы сделали с Грейс. И я ее не виню. Когда в старшей школе одноклассники стали издеваться над Джеки, я пошла и прострелила им шины. У нас так принято.