Школа чувств (СИ)

— Мы будем комбинировать удары, — объясняет Петрович, — я набросал самые разные варианты, твоё дело их сейчас запомнить, с Гариком поработаете — не в силу, только на скорость. Но самое лучшее для тебя — перевести бой в партер, там ты его легко сделаешь…

Начинается серьёзная работа, которая вытесняет все посторонние мысли.

Телефон Саши недоступен, его ближайшие друзья не знают, где он может быть, и Маша начинает паниковать. Он обманул о дне боя, он специально скрывается от неё, чтобы избежать неприятных разговоров. Но ей просто надо услышать его голос и понять, что он в порядке, а не превратился в того робота, которого она видела при их с Ружаном встрече. Сначала Андрей, теперь Саша… Хотя, что ж она хоронит его раньше времени?! Но душу уже обдало холодом. Ей кажется, что если всё, что произойдёт сегодня на арене, она сама будет видеть, то ничего страшного с её Сашей не случится.

Она вновь звонит Гарику, не зная, как он чертыхается, когда понимает, что надо было ещё после первого её звонка просто отключить телефон.

— Гарик, я знаю, что бой сегодня. Скажи во сколько и где?

Он косится на Петровича и Алекса:

— Маш, я не знаю, — тихо, чтобы слышала только она, отвечает он.

— Он рядом? — подхватывается она. — Он запретил тебе говорить?

— Да.

— Гарик, пожалуйста, когда и где? Очень прошу.

— Нет, Соловьёва, мне жизнь дороже. Если он узнает, что я тебе это сказал, то лягу рядом с Черепом.

— Ну хоть намекни на время, — умоляет она, боясь, что он просто отключится.

— Вместе с программой «Время».

Через пять часов! Она смотрит на погасший смартфон и лихорадочно пытается придумать, как попасть на бой. Хочет ли она видеть, как будет драться Саша? Нет. Но быть там — это значит не мучиться от неизвестности. Ей хватило одного Андрея. Когда его избивали, калечили, она до одури целовалась с другим, и ей казалось, что если бы он не пошёл с ними, не остался бы один, с ним ничего подобного бы не произошло. Она кляла себя, винила в том, что стала причиной страшного несчастья, не понимая, что Евгений в любом случае вышел бы на Андрея, потому что тогда, в зале, после награждения в его голове моментально созрел план, как заставить Мороза выйти на арену.

Маша с трудом дожидается возвращения отца.

— Пап, — начинает она прямо, — ты ведь пойдёшь сегодня на бой?

— Да, — коротко кивает он.

— А где он будет проходить?

Андрей Петрович уже открывает рот, чтобы на автомате ответить, но тут же внимательно смотрит на дочь.

— А тебе зачем?

— Пап, ты ведь можешь провести меня вместе с собой?

— Могу, но не буду.

— Почему? Там же будет Саша! Я не могу здесь сидеть и ждать!

— Это не место для девушки.

— Хочешь сказать, что среди зрителей исключительно мужчины?

— Нет, конечно, но женская половина там, скажу мягко, специфическая, и моя дочь точно там не появится.

— Пап, я сойду с ума от неизвестности. Ты понимаешь, что я боюсь?!

На её громкий голос приходит Ольга Сергеевна.

— Что случилось?

— Вот, хочет попасть на бой, — сердито извещает жену Андрей Петрович.

— Машенька, мы с тобой прекрасно дождёмся наших мужчин дома, — пытается успокоить она дочь.

— Просто — скажи — где — будет — бой!

Родители переглядываются, и Ольга Сергеевна прикрывает глаза в знак одобрения.

— В зале колледжа в посёлке Строителей.

Этот район города она почти не знает, но ведь есть Дубль Гис — найдёт!

— Спасибо, — цедит она сквозь зубы и уходит в свою комнату.

Итак, бой в девять вечера в колледже. Она быстро через Интернет находит это место на карте города. Но вот как туда попасть. Отец не возьмёт, Гарик не решится.

Маша смотрит на смартфон и набирает номер Михаила:

— Миша, ты Настю любишь? — спрашивает она парня.

— Э-э-э… да. Ты чего это, Соловьёва? — Мишка ошарашен вопросом и не может ничего понять.

— Миш, а ты мне друг? То есть ты друг подруге своей любимой девушки? — продолжает Маша.

— Бред какой-то! Ну, друг!

— Своди меня на подпольные бои сегодня, — просит Маша.

Он быстро складывает два плюс два.

— Соловьёва, я не самоубийца, это раз! А два, ты хоть знаешь, сколько туда стоит вход?

— Первое мы списываем на твой трусливый характер, а вот по поводу второго просвети — и сколько стоит входной билет?

— Там нет билетов, и я не трус, — оскорблён Михаил.

— Это я образно сказала. Так сколько?

— От восьмисот до тысячи долларов.

Она несколько секунд молчит.

— Что пропало желание там появиться? — ехидничает Миша.

— Нет, думаю, где взять деньги. Слушай, я плачу за вход, а ты идёшь со мной, идёт? А Морозов нас там даже не заметит.

— Маша, Маша, остановись. Там не место для таких, как ты.

— Каких таких? — взрывается Мария. — Для влюблённых сумасшедших дур? Для тех, кто не может сидеть дома, пока где-то там любимый человек рискует здоровьем?

— Я не то имел в виду…

— Если ты не пойдёшь со мной, то я пойду одна. Но потом обязательно расскажу Саше, что это ты мне всё рассказал.

— Это шантаж.

— И ничем не прикрытый, заметь!

— Хорошо, я заеду за тобой в четверть девятого.