Школа наемников

Схрон находился на небольшой полянке у ручья, за насекомоядными лишайниками, место Леке помнил от­лично. Оглядевшись, он съехал по сыпучке, протаранив заросли, оставил за собой склизкую дорожку и испач­кал штаны. Вот же мерзость! Леке пнул свернувшийся куст. Пролетев несколько метров, комок чвакнулся, по­лежал немного, перевернулся и пополз к воде.

Еще раз оглядевшись, Леке пробрался к тайнику, ак­куратно раздвинул ветки, достал автомат, перепрове­рил рожок и замаскировал стратегический запас ору­жия. Вверх он решил не карабкаться и побрел вдоль ру­чья. Вскоре берег сузился, а еще дальше оборвался. Выругавшись, Леке вернулся и взобрался на плато. Об­слюнявленная кустом штанина испачкалась и неприят­но холодила бедро.

Леке побежал. Его будут ждать, он обещал вернуться к обеду.

Из оврага навстречу выскочил человек — Леке дал очередь из автомата и метнулся в сторону, заметив, что предполагаемый противник приник к земле. Попал? Неизвестно. Курсант поднял голову и тотчас пригнул­ся — бахнул выстрел. Рассмотреть лицо незнакомца Леке не успел, но чтото в его облике было неправиль­ным. Лежа в ненадежном укрытии, Леке пытался най­ти несоответствие. Кожаная куртка, бежевые брюки, на спине болтается шляпа, волосы темные, стрижка... Стрижка?! И стреляет он умело. Омеговец!

— Не стреляй, я свой! — крикнул Леке.

— Здесь своих нет, — ответили знакомым басом.

— Эван? Кир? — Леке попытался угадать. — Кир?!

— Леке, ты, что ли?

— Я это, я.

— Вот так встреча!

Кир встал, отряхнулся и широким шагом направил­ся к Лексу. Улыбка до ушей, глаза прищурены. Леке то­же поднялся, но автомат из рук не выпустил, потому что Кир, которого он помнил — от походки до выра­жения лица, — был другим. Интересно, сам он так же изменился? Сейчас сокурсник смотрит на него и ищет отличия?

Чувствуя настороженность Лекса, Кир остановился в двух шагах, кивнул на автомат:

— Ух, какая цацка! Тебе в Цитадели дали? Мне — только ножик.

— Нет, разжился.

— Как у тебя, получается? У меня — нет. Два раза чуть волки не сожрали, на третий раз — местные. Пошел на свалку — обстреляли, насилу ноги унес.

Кир по-прежнему улыбался, но в глазах не было ра­дости. Сквозь кожу омеговца просвечивал Гус, алчный и настороженный. Леке тряхнул головой: что же те­перь, во всех врагов видеть? Это же Кир, курсант, че­ловек слова и чести. Или нет? Честь и Кир как-то не очень хорошо сочетаются.

— Ты видел кого-нибудь из наших? — спросил Леке, просто чтобы не молчать.

— Нет. — Кир тряхнул головой, и у него задергалось веко. — Нас всего двое. Наверное, сначала отправили лучших. Интересно, какое задание получат остальные?

— Обычное. Взять высоту... найти и убить определен­ного человека... откуда я знаю? Вдруг такое же.

— Не думаю... Слушай, а вдруг им поручат найти и убить... нас?

Леке дернул плечом:

— Вряд ли. Зачем убивать лучших?

— А вдруг мы чем-то начальству не угодили? Как это называется?.. Проф-не-пригодность... Не нравится мне это. Давай вместе держаться, а?

— Опомнись. Хочешь навсегда остаться здесь? — Леке обвел Полигон широким жестом.

— А ты хочешь сдохнуть? — Голос Кира дрогнул.

— У меня есть задание, я должен пройти до конца. Если нет... готов умереть. Но не оставаться, не бегать всю жизнь.

— Леке, послушай... — забормотал Кир и перешел на шепот: — Тебе, наверное, повезло, а я такое тут ви­дел... кто-то будто наблюдает за мной. Сны снятся странные, а раньше — вообще не снились. Ты, смот­рю, тоже один... Нам никогда не расположить к себе местных, Леке!

— Веди себя достойно. Приказ надо выполнять.

— Я ночую под кустом, как ползун, сплю вполглаза. Меня тут сожрут, точно знаю. Леке, не бросай меня! Моя смерть будет на твоей совести! Давай вместе, а? — Кир преданно заглянул в глаза.

Точно так же Вита смотрела, когда они уходили. Кир шагнул навстречу. Слишком осторожно шагнул, и Леке успел увернуться от ножа, направленного в горло. Схва­тил сокурсника за руку, дернул на себя, одновременно ударив лбом в нос, кулаком — под дых. Кир засипел и обмяк, на плечо закапала кровь из расквашенного но­са. Недолго думая, Леке рубанул его ребром ладони по шее — противник отключился.

Перевернув безвольное тело, Леке обшарил карма­ны, забрал пистолет, снял с предохранителя и прице­лился в голову недавнего соратника. Нажать на спуск — и всё, курсант Леке станет хуже мутафагов, хуже «мя­са». Гниль проникнет в него и выест изнутри. «Товари­щи, которых ты встретишь на Полигоне, — твои вра­ги», — вспомнил Леке, и его рука дрогнула, он отступил. Нужно втираться в доверие, убивать, грабить. Пять дней без правил. Точнее, правило здесь одно: все вра­ги, никому нельзя верить. Но потом? Как смотреть в глаза приятелям, зная, что они были готовы тебя при­резать за автомат?

Такова жизнь за пределами Цитадели. Привыкай.

Леке пятился и пятился, не от распростертого те­ла — от осознания. Потом развернулся и побежал на за­пад. Конечно же Кир очнется, но как будет жить даль­ше? А просто — уедет в другой гарнизон или останет­ся здесь, на Полигоне. Кир — не труп, чтобы за пару дней испортиться. Он всегда был с гнильцой, и удив­ляться нечему.