Школа. Первый пояс

Я сбросил с себя рубаху, навьючил свой мешок и побежал. По самому широкому кругу. От входа в бурсу, по-над столбами, мимо купальни и вдоль террас. На десятом круге я смирился с мыслью, что и это не помогает и остановился. Становилось чуть легче на душе, лишь когда я пробегал мимо бочек с водой. Ну, это мне известно ещё с медитаций в этом дворе. Вода тянет меня к себе и рядом с ней легче. Но этого мало. Тогда, в Нулевом мне помогла смирить себя прогулка по пустоши и погружение в красоту природы, в её вечное спокойствие. Здесь мне доступны лишь каменные стены и коридоры. Впрочем... Ведь есть сад! И в нём должен быть ручей! Я уже закончил завязывать пояс, как мне пришла в голову ещё одна мысль. Сегодня я уже видел потрясающей красоты природу. Причём мне для этого не пришлось даже вставать, а не то, чтобы куда-то идти. Клятвенный камень!

— Не тебе меня затыкать, Тогрим. Ты бы так орал на снежинок. Вот охотничков я особенно и не люблю, да. На два десятка поднявшихся из Нулевого — один нормальный. Остальные ни хрена не поняли и лезут показать свой норов и удаль. Сдержать слово? Зачем, да? Помочь в беде? Жди! И кто потом оказывается в жопе? Мы, ватажники!

— Есть и другие неприятные места. Хоронить трупы, работать на бойне...

— Плети, — глаза Бравура блеснули. — Они совсем не планировались. Ты подвёл меня под них. Это заслуживает отдельного счёта. В круг! Мы должны сегодня решить, кто остаётся в Школе!

— Ах, ты, дарс! А ну иди сюда! Хоть разок, но рожу я тебе разобью.

Я снова оглянулся. Снежинки послушались Бравура. Но у меня мелькнула мысль, что возможно и зря я кричал. Да, слабых чемпионов уже смели. Но вот охотники, сбившись в клин с Тогримом впереди, успешно давили противника. Я даже видел лежащего Дори. Да и мои ребята, сомкнувшись спина к спине, не давали себя в обиду. Никто не применял Лезвий, все сошлись кулак к кулаку, и даже внезапное нападение не дало выигрыша второму классу.

Тогрим улыбнулся, не разжимая губ, словно змея, пробующая воздух перед броском. Но Гунир был спокоен и не отводил глаз.

Я бездумно смотрел в закрывшуюся дверь. Ничего не хотелось. Особенно поворачиваться. Но от этого никуда не деться.

— Так, чё ты вякаешь зря? Половину слов и не понять. Посмотри на свою рожу, победитель. Наша кухарка, бой-баба сама себя шире, бывало, мясо отбивала хуже, чем первый брат тебя.

— Он не умеет проигрывать, братья, — Бравур вздохнул, пожал плечами и вдруг перестал улыбаться, ткнул пальцем во всё ещё стоящих клином охотников. — Настало время вымести мусор из Школы. Мои братья хотели начать уже сегодня, но я дам вам ещё шанс. Вы! Вы все видели мою победу и мою снисходительность. Завтра последний день. Помните об этом, ничтожества.

— Вот это ты заливаешь! Глаза от кулаков брата заплыли, а всё туда же.

— Ты уже проиграл первому брату и должен валить отсюда. Я вызываю тех, кто до сих пор трусливо прячется.

— Это ты так решил?

Я с благодарностью глянул на Гунира и Дарита. Их поддержка очень важна для меня. Особенно сейчас, когда все злы, ничего не видели и ищут кого обвинить в случившемся.

Однако все советчики оказались правы. Ещё раз, в спокойной обстановке, не спеша пройдясь по всем закоулкам памятовалки, а это оказалось не так просто, я не нашёл в ней ни тайных знаний, ни откровений Древних. После начального напитывания энергией перед глазами по-прежнему появлялось что-то вроде заглавия и содержания, как в дорогих книгах-кодексах. Большинство строк словно открывали кодекс на нужной странице. Вот только все они: наставления, пейзажи, образцы, вести, звуки, карты, образы, массивы, формации и все прочее были пусты. Или почти пусты. Что-то вроде книги, которую ещё нужно написать самому. На странице образов нашлась одинокая крохотная картина, такая же полупрозрачная, как и все остальные линии и надписи вокруг. Её я смог подпитать ниточкой своей силы. После этого она начала увеличиваться и наливаться красками и уже через минуту двор чужой бурсы заслонил вид леса. Живого, настоящего. Было ощущение, что я стою на невысокой горе и оглядываю с высоты, лежащие ниже деревья. Какого они размера понять не получалось. Ничего знакомого для сравнения я не видел. Ни зверей, ни людей, ни известных мне деревьев. Высокая скала, большие деревья. Лес не походил ни на Пустошь, ни на Первый. Стройные, тянущиеся вверх стволы с короткой густой щёткой ярко-зелёных ветвей в верхней своей половине. Деревья не жались друг к другу, а гордо держали расстояние от соседей, позволяя солнцу проникать до самого своего подножия. И густая зелень на земле. То ли мох, то ли густая трава. Красивый лес.

Слова верные, но мне не нравится голос Тогрима. Почему он так напряжён? Ведь всё это ожидаемо и оговорено. Не один раз.

— Ты даже знаешь имя его семьи, — отметил я задумчиво. — Знаешь кто и куда пойдёт. Видно, с тобой не раз поговорили. Тогрим?!