Школа. Первый пояс

Я с сожалением вложил камень в мешочек. И встал, оглядывая входящих в бурсу снежинок. Пять, шесть... десять. Не так уж много. И главный Дори. Если они думают пройтись сразу по нескольким классам, то их ждёт разочарование. Сегодня почти все чемпионы здесь, в спальне и дворе четвёртого класса.

— Тогрим. Видно прав был Гунир. А ты ведь давал слово... Я не знаю, что ты будешь делать дальше. Бежать из Школы, оставаться здесь... Я знаю только то, что тебе лучше не попадаться мне на глаза. То, что ты сделал сейчас... Наши дороги разошлись.

— Вы здесь лишние. Валите.

Я уменьшил величественный лес, превращая его в крохотную картинку, открывая стоящего передо мной Зимиона. Эта ночь принесла мне ещё одно открытие в моей памятовалке. Примерно через час вглядывания в зелень древнего леса, когда злость немного улеглась, а у деревьев передо мной я научился видеть отличия друг от друга, пейзаж словно ожил. Ветви качнулись, зашуршала от набежавшего ветерка необычная, листва деревьев, похожая на иглы. Потрясённый, я смотрел на плывущие по небу облака, игру теней у подножия зелёных гигантов. Полностью погрузился в красоту нарисованного передо мной мира. И нарисованного ли? Он, казалось, наплывал на меня, обступая с боков. Теперь деревья появились и там. Все тёмные, злые чувства, что мучили меня, исчезали под солнцем этого леса, смывались текущей водой и уносились прочь. Вот до этого момента.

— Чистоплюй, — я перебил его, — а что с семьёй? Повесишь на них штраф?

— Ты не слышал Дори? Может, не понял? Хорошо, я скажу то, что сказали мне. В стражу пойдут снежинки, которым не хватит места в Академии.

Хохотал не один Дори. Все снежинки стояли и скалились, показывая на нас пальцами и, хлопая друг друга по плечам. Уроды! Теперь уже я сам, стиснув зубы, едва сдерживался от желания броситься на них.

— Ты всё испортил! Мы верили в тебя!

— Ты надеешься на победу? — Бравур коротко засмеялся. — Хорошо. Входи.

— Хватит острить. Ты хочешь драки? Хорошо. Вызываем по очереди. Следующим дерёмся мы с тобой!

— Ты что-то имеешь против?

— Не гони. Только свалили. Да и то — толпой. Или хочешь сказать, что те трое это тоже ты? Где же ты небесную технику Двойников раздобыл? В песках?

— Да плевать на Орден! — я давно не чувствовал такой ярости. — Поздно бежать! Мы все заключили контракты, получили техники! Мы в долгах у Ордена! Тебе осталось потерпеть три месяца, сдать экзамен и станешь вольным послушником! Орден заткнёт тобой какую-нибудь дыру в страже и всё! Снежинки тебя и видеть будут раз в неделю! И ещё полгода на обеспечении Ордена! А потом ты никому и ничего не должен!

Я сделал шаг вперёд, угрожая Дори. Но голос из-за спины заставил меня остановиться.

Эта вспышка гнева и крик дались мне нелегко. Горло, челюсть свело судорогой. Я закашлялся, выплёвывая кровь.

— Я не признаю твоей победы. Мы только успели размяться! Так, нам ещё и пытались помешать! Продолжаем!

Попытка выпустить технику из сжатой на противнике ладони не удалась. Мало того. Отправленная по меридиану энергия словно натолкнулась на преграду в самом конце своего бега и ринулась прочь, во все стороны, вырываясь из-под контроля и сжигая моё тело на своём пути. Впервые за эти полторы недели у меня сорвалась техника. И приятного в этом было мало. Втянув в себя воздух через сжатые зубы, я вспомнил неудачников, что орали на всю бурсу после таких ошибок. Но меня эта боль не остановила ни на миг. Я продолжил выворачивать руку Бравуру, пытаясь заломить её. Но он оказался слишком опытен для этого приёма. Наоборот, сам продолжил моё движение, ускоряясь, выворачиваясь и впечатывая мне в лицо локоть.

— Он говорит правду! Нас не ждут в Ордене! Оставь эти байки в песках! А стать вечным послушником невелика награда!

— В чём дело, Бравур? Мы же разошлись при своих?

Зимион даже отшатнулся назад, лишь встретившись со мной взглядом. Видно, воды оказалось мало. Я отвернулся и молча поднялся. Полночи я провёл на камнях, омываемый падающей мне на плечи водой акведука. И что странно, её прохлада в этот раз мне совсем не мешала. Согнал капли с тела ладонями, слегка отжал подштанники и принялся натягивать чуть влажную от долетевших до неё брызг форму Школы. А земляк принялся тараторить.

— Ну?! Кому тут ещё зубы пересчитать? Выходи!