Школа. Первый пояс

Бравур поднял ладонь, а я рванул в сторону, набирая скорость в шаге от очерченной границы. Резко броситься в центр круга, поднимаясь с травы в двух шагах от противника, с кровью, текущей по спине. Мы шагнули одновременно. И моё Лезвие безвредно пролетело у него над плечом. Я сцепился с ним в схватке, наседая, не давая ему ни мига на то, чтобы освободить ладонь для атаки. Усиление! Печать перед грудью вспыхнула. Коленом его! Мы обменялись ударами. Бравур перекосился набок, а я лишь поморщился от очередного удара в голову. А затем он, ускорившись, ухитрился пнуть меня в рану на бедре. Самую глубокую. От боли я ослеп и просто упал на него, подминая под себя. Остальных его ударов я просто не почувствовал, настолько они были слабые, по сравнению с этим пылающим кошмаром. Через мгновение я снова начал видеть. Мы сцепились с Бравуром грудь в грудь, глаза в глаза. Каждый успел открыть ладонь. И одновременно пустить друг в друга техники. Полыхнула моя печать, пропуская через себя лезвие, а снежинка ухитрился упереть ногу мне в живот и в этот момент отшвырнуть от себя. Я покатился по траве, пытаясь остановиться и не вылететь за пределы круга. Наконец, мне это удалось, и я замер на четвереньках. Вдохнуть полной грудью не получалось. Я опустил глаза, пытаясь понять, что со мной случилось.

Опоздал с защитой! Мне рассекло грудь, обнажая бело-красное месиво разрубленных рёбер. Как ни удивительно, но боли совершенно не было. Я встал на колени, ища глазами противника. Похоже, я всё же сумел подловить его. С Покровом снежинка тоже опоздал. Он лежал на спине и с ужасом на лице пытался ладонями закрыть рану на груди. Из-под них толчками лилась кровь.

— Лекаря! Послушников, послушников зовите! — орали десятки голосов вокруг.

Глава 17

— Ну что, третий брат? — я не скрывал улыбки, оглядывая побитого Зимиона. Нечего было распускать свой язык. А я обещания стараюсь выполнять. — Надо тебя подтянуть? Жду по вечерам рядом с Гуниром.

— Леград, отвали!

— Чё это третий? Щас мы его, говорливого, дальше подвинем. Ишь ты!

— Моё мнение — не больше одного боя в день, — высказал я свою мысль. — А там, договаривайтесь сами. По своим силам.

Я обернулся, оглядывая желающего почесать кулаки о Зимиона. Это не чемпион Арройо. Один из городских задир Тортуса? Впрочем, на нём мой взгляд задержался лишь на мгновение, скользнув дальше на худощавого парня, что стоял, прислонившись к камню. Что он здесь делает?

— Один бой в день. Ты ещё не дрался. Удачно. Не будешь ведь отнекиваться тем, что уже звёзды на небе?

— Стоять!

— Чем?

— Лучше простой штраф, чем озлобить семью Киртано. Не тяни нас за собой в эту яму.

Я насторожённо двинулся к противнику, приминая короткую траву, готовый уворачиваться в каждое мгновение. Улыбка исчезла с лица снежинки.

— Я слышу слова, что знакомо воняют.

— Чего это ты указываешь? — неожиданно оскалился на меня один из земляков. Причём из тех, что стояли на месте.

Я неверующе спросил сам себя, медленно вставая. Но Бравур мне ответил. Не спеша, с явной издёвкой в голосе.

— Вправь мозги! А ты, — я развернулся к снежинке, — прижми язык. Он не доведёт тебя до добра.

— Ты ещё скажи, будто я должен тебя любить просто за то, что ты такой красивый? Оглянись!

— У него с собой артефакт, нулёвка. Он и защитил его. Всё это сговорено. Как только они дождались удачного момента, так и бросились на нас со спины. Ты, может, и не видел, но я не отворачивался до последнего. Леград правду говорит. Он победил бы.

— Грози своим пастухам. Хотя даже они тебя не слушают.

— В прошлый раз я даже наступил тебе на спину.

— Нулёвка, ты грезишь. Сегодня я сражался в полную силу. А ты не настолько хорош, чтобы заставить меня потратить защиту на обычный удар.

Я обвёл взглядом стоящих передо мной. Большинство также скрывало глаза. Я их ненавидел. Ничуть не меньше, чем снежинок. Пусть. Добавил свой плевок на землю. Меня здесь больше ничего не держит. Такую ярость, ненависть, желание убивать я испытывал четыре месяца назад, когда у меня пытались выпросить прощение те четверо в деревне. Думал, что тогда открыл в себе новые стороны и овладел ими, не позволяя эмоциям брать над собой верх. Я ошибался. Лишь большим усилием я удержался от того, чтобы не выбить дверь их бурсы.

— Договор был о драке старших, — говорить становилось всё труднее, то и дело приходилось сплёвывать кровь. — Победитель решит всё.

— Ты, похоже, сам веришь в ту ерунду, что придумал.

— Стоять!

— Артефакт.

— Говорят, что ты и среди никчёмных обитателей Нулевого был последним отбросом. Тебя там никто не считал за равного. Но на экзамене ты удивил всех. И втоптал в грязь уже обидчиков. А ещё болтают, что ваша деревня зарабатывала травами. Я даже не могу себе представить, какое сокровище ты сожрал тайком, чтобы так закалить тело. Ты удачлив. Но на что ты надеешься, выходя против меня теперь, когда я принимаю тебя всерьёз? Снова на удачу?