Школа. Первый пояс

Сейчас я на своей шкуре выяснил, почему нельзя иметь препятствия на пути рывка. Этот парень стоял на два шага ближе, чем позволяла техника. Несчастный. Нет, мне тоже пришлось не сладко. Но я к подобному был готов. Он нет. Поэтому, когда мы столкнулись, я отделался отбитыми локтями, рёбрами и прикушенным языком. А он отлетел безвольным телом. На миг я испугался за него, но на меня навались остальные снежинки и все мысли вылетели из головы. Давно, в прошлой, оставленной в песках жизни, мама говорила, что не хочет видеть, как у её сына глаза становятся глазами голодного Монстра. Здесь её нет. А враги, которых я ненавижу ничуть не меньше чем Скирто, есть. Это ведь легко — ненавидеть. И легко идти сквозь снежинок, роняя их на камни двора. Любой из них слабее Гунира. Только втроём, неожиданно, они и смогли с ним справиться сегодня.

— Кто же знает больше чем ты?

Возможно, я предвзят, но не могу представить, чтобы тот же Иглис или, не дай небо, Латор будут рассказывать, как правильно бороться с ядом в теле, накапливая силу неба вокруг текущей в крови отравы. Хорошо, это я мог представить, ведь подобное от Иглиса я уже дважды слышал. Но вот рассказать об очередной тонкости техники, помочь найти причину срыва? Нет. Он даже не пытался. Тупое повторение и крики о недоумках, которым пора идти покупать новую копию техники. Не думаю, что любой другой учитель Школы будет лучше и сможет хоть на шаг отойти от учебника. Со своим предметом они не смогли. Можно ли надеяться на них там, где в наставлении возвышения Воина всего пять страниц? Нет. Представляю, что творится на их уроках. Наблюдение за порядком и разговоры о величии Ордена? Такие же крики, как у Иглиса? Не понимаю, какой вообще смысл в таком обучении? Совсем не такого я ожидал, слушая разговоры Орикола в песках. И так думал не только я.

— Я виноват, первый брат, — выдавил из себя парень у моих ног.

— Постарайтесь стать хорошим щитом. И не лезьте к Бравуру.

Наказующий заглянул за дверь, бросил взгляд на моё рассечённое плечо и двинулся дальше вглубь перехода между крыльями Школы. Я хмыкнул и прислонился к стене. Удачно отговорился, удар не в счёт. Если не мозолить глаза Хрилу, то можно дождаться ухода всех нулевых. Для гарантии. Меня тревожит только новость о том, что вчера возвращающихся встретили на полпути. Сколько? Сколько снежинок, вообще, остаётся на занятиях и почему им это позволяют? Пожалуй, нужно спросить об этом того, кто точно знает.

— Нет! Это даже не обсуждается! Ты унижаешь меня, пастух, ставя на одни весы с собой!

— И чего? Мы будем молча это сносить? Да я за простые слова выбивал зубы!

— Так что же ты не бросил мне вызов, если я хуже тебя?!

— Дигар!

— Ха! — на губах Тогрима заиграла тонкая улыбка. — Я уже знаю, кто будет, этим блеющим джейром!

— Дигар.

— Встретились во всех четырёх переходах. Да. Но их просто больше. Десять против шестерых. Тут без козырей никак. Тогрима воще сломали.

Сегодня сделать это оказалось труднее, чем прошлые разы с Виликор на тренировке. Но и рана сейчас гораздо глубже. То самое усиленное Лезвие, что все никак мне не даётся. Я откашлялся, выплёвывая кровь, и привстал с камня, открывая глаза и оглядываясь. Все повторяется. Это уже было. Рядом, как и планировалось, лежал, получивший Лезвие, Бравур. Снова ничья. Вот только почему он ещё не поднялся? Как и в прошлый раз. Ведь его рана от обычного Лезвия меньше. Что с ним не так? Неужели я прав и он слаб на рану? И почему так тихо? Раздавались лишь стоны избитых. А вот ещё стоящие на ногах молчали, склонившись в поклоне. Я оглянулся. У входа стоял тот самый широкоплечий Воин.

— Жулик! У снежинки защитный амулет!

— Вон, — Дарит кивнул мне за спину, — к старшей иди. Она три пояса видела и чтобы я про её семью не говорил, но к ним приходят за покупками все, кто хоть что-то значит в городе. А я простой писарь, что любит слухи.

— Не будем раздувать обиды.

— Бравур! Бравур! Какая встреча!

Я заметил, что никто из моих земляков не взял с собой меч. Только я оказался с ним, глупо выполняя старый приказ Пиклита. Совсем забыл о нем, мчась сюда. Может это первый признак того, что я все же привыкаю к мечу и сумею увидеть в нем что-то большее, чем неудобную полоску стали? Было бы здорово. Я повернулся к входу в бурсу второго класса. Хотелось выбить дверь пинком, чтобы хоть так выместить злость минувшего разговора, но я сдержался, просто открыл её. Не думаю, что Воин позволит мне сделать такое у себя под носом. Тогрим прав. Я действовал очень необдуманно, примчавшись сюда. Поддался эмоциям, когда в бурсу еле вернулись из лазарета сразу трое моих товарищей.

— Так значит, сейчас развернёшься и уйдёшь?

— Хорошо, — я решился, повторил уже для охотника. — Хорошо.

Хмыкнув, я отвернулся от него. Оглядел мрачных охотников.