Читаем Школа Стукачей полностью

достаточен, этот Мутанов. И вечно укурен. Ни разу не видел его

трезвым.

- Эй, нарядчик, не хуя себе, баланду что-ли жрёшь?

- Ну…

- Охуеть, что ты за нарядчик непутёвый! Баланду трескает! С

такими-то возможностями? Ладно, оботрешься со временем. Если с

головой дружишь. Пойдём в гости!

С сожалением выбрасываю остатки хаванины и иду за ним. Как и в

большой жизни, в зоне знакомства и связи - основа основ.

Мастерская у Мутанова размером, наверное, с кабинет хозяина.

Весь второй этаж над котельной. Думаю, у да Винчи и то такой ма-

стерской не было.

Машка в красном углу, под описью, как положено. Кровать. Все

путём, как на курорте.

В углу мольберт – какая-то больно прилизанная копия «Ирисов»

Ван Гога.

Мутанов копирует Ван Гога. Получается Мутант Ван Гога. Все

похоже, мазок-в-мазок, а мёртвые эти ирисы мутановские. Неживые.

Пока я думаю о Ван Гоге в Попе, Мутанов приколачивает

«беломорину».

- Пыхнешь, нарядчик?

- А давай! Что же, с хорошим-то человеком…

Упаливаемся.

Это не дильшодский окпар, но тоже хорошая травка, весёлая я бы

сказал, дрянька! С искоркой с такой дурька!

- Рисуешь?

- Не, Бог не дал!

- Готовишь?

- Ну так… Кое-что могу…

Мутанов высыпает из принесённого из столовой бачка картошку,

мясо и лук.

-Хуярь.

Волнуясь, как на экзамене в кулинарный техникум, я все режу и

делаю жарган. Школа Дильшода. Бессмертные папские рецепты.

Сюита для картошки с маркошкой.

35

- А ты не козел случайно, нарядчик? Смотрит на меня с прищуром

Феликса Эдмундовича, мол «насквозь ваше гнилое племя вижу!».

- Да Боже упаси!

- Смотри, знаешь, ведь, где мой брат работает?

- Да.

- Вот. На меня стучать бесполезно. Бес-по-лез-но! Понял?

- А я и не стучу. С чего ты взял, что я стукач? Оснований нет!

- Пока. Пока не стучишь. Какие твои годы – всё ещё впереди. Это

я тебе на будущее разжёвываю, понял?

- Понял.

- За что сидишь?

- Лаве спиздил. Поймали. Теперь сижу вот.

- Так ты крадун, нарядчик. А ещё в институте учился! Ай-яй-яй.

Ладно. Проехали. К делу. Чем ты от меня на съёме отличаешься?

- Не понял? В каком смысле, отличаюсь? Чем? Последний с пром-

ки выхожу. Перекличку делаю.

- Ну а ещё?

- А я хуй его знает что ещё! Я блять кроссворды не люблю. Мозгов

нет! Не грузи меня, брат-Мутанов.

- Поэтому и жрёшь баланду в столовке, как чмо. Мозгов нет! Пло-

хо! Ладно, не грузись. Шучу. У тебя на съёме козырное отличие есть

от меня – чемодан. Карточки твои тряпичные! Его на съёме никто не

открывает. Груз на жилую сможешь отработать?

- Что? Какой груз? Серьёз?

Мутанов показывает шпонку с шишками. Коробка где-то четыре,

не больше.

- Мелкий серьёз. В незначительных размерах. Максимум пятна-

дцать суток.

- А мне с этого?

- Ужин на жилой, отсыплю накуриться и ещё обед здесь завтра.

Скажем баланде наше твёрдое "нет!"

- А ну как еслиф обедать я завтра уже в ШИЗО буду?

- Не ссы. Веди себя на съёме раскованно, и нахуй ты кому нужен!

Заходишь в жилую последним, надзоры уже почти тысячу человек

ощупали, заебались, проскочишь на ура. Как по-маслу.

- Не знаю. Не знаю. Запально.

- Съём пятнадцать минут – делов! Хули думать? Я тебе тут не дам

пропасть. Будешь ехать как у Христа за пазухой. Просто если спалят, скажи - в бане нашел. Кто-то потерял – ты нашел. Делов! Нас уже

посадили, понимаешь? Чего ссать-то теперь?

36

Мне закрадывается дьявольская мысль крысануть из шпонки Му-

танова, увеличив, таким образом, прибыль от всей операции. Рискну, зато неделю потом с бодрым настроем проведу. Или две недели в и-

золяторе. А там хоть отосплюсь по человечески. Оптимистом надо

быть.

- Хуй с ним, давай. Рискну.

- Держи и дёргай отсюда. Пусть нас по-меньше вместе видят. При-

кольно. Повод козлам не дадим. Мы ща с тобой закрутим бизнес!

Скоро Новый Год, все тариться кайфом будут. Закон спроса и пред-

ложения, нарядчик!

Спрятав шпонаря в носок, замирая от страха, иду в штаб промзо-

ны, там на втором этаже мой ТБ. Из-за скуренной травы всю дорогу

меня душат измены.

Мне кажется, шпонка торчит из носка и все её видят метров за сто.

У самого штаба она вдруг начинает двигаться, и всё пытается вы-

скользнуть наружу. Ссука! Ужас-то какой, Господи!

Самопроизвольные поползновения шпонки несколько искажают

мою походку. Иду как с ломом в жопе, простите за смелую

метафору.

Слава богу, хоть Урина с его башибузуками нет. Ушли на обход. У

тех глаз намётанный. Полицейский глаз. Сейчас враз бы на пузырь

заработали!

Обиженный по жизни Лукман озадаченно смотрит мне вслед. Он -

то чо уставился? Неужели выкупил? Пасёт за всеми, скот! Я со своим

раздолбайством спалюсь в ближайшие часы.

Пиздец. Пока дошел до офиса пот с меня стек раз двадцать.

Теперь - дверь на замок. Занавески на окна. Трясущимися руками

развязываю шпонку. Нехило. Выгребаю оттуда с пяток добрых

крупных шишманов. Это бонус. Плата за риск. Каждому - по труду.

Фу. Ну и денёк. Не знаешь радоваться или огорчаться. Да хуя

событий.

Хотя в итоге - я сыт, в кармане пачка сигарет. Планом затарен на

несколько дней, да ещё и пожру вкуснячки на жилой вечером. Если

доберусь. Если повезёт…

Если доберусь.ду.байством спалюсь в ближайшие часы.вода Ми-

хельсона.напоминает раба с галерюу Моё будущее на несколько д-

Перейти на страницу:

Похожие книги

Двенадцать
Двенадцать

Все ближе 21 декабря 2012 г. — день, когда, согласно пророчеству древних майя, истечет отмеренный человечеству срок. Все чаще звучит роковой вопрос: погибнет ли наша планета или мы сможем шагнуть в новую, более милосердную и справедливую эпоху?..Детство Макса прошло в мире красок и чисел, и до шести лет он даже не умел говорить. В юности он перенес клиническую смерть, при этом ему являлись двенадцать загадочных силуэтов, в каждом из которых было начертано некое имя. Не в силах постичь смысл этих вещих имен, он тем не менее сознавал их исключительную важность.Лишь спустя восемь лет Макс, уже окончивший два университета, встретил первого из Двенадцати. Эта встреча положила начало провидческому пути, на котором он стремится познать тех, с кем его непостижимым образом связала судьба. Возможно, он получит и ответ на главный вопрос: что произойдет 21 декабря 2012 г.?Новый мировой бестселлер — завораживающий поиск разгадки одной из главных тайн человечества и путь к духовному просвещению каждого из нас.

Уильям Глэдстоун

Экспериментальная, неформатная проза
Анархия в мечте. Публикации 1917–1919 годов и статья Леонида Геллера «Анархизм, модернизм, авангард, революция. О братьях Гординых»
Анархия в мечте. Публикации 1917–1919 годов и статья Леонида Геллера «Анархизм, модернизм, авангард, революция. О братьях Гординых»

Первое научное издание текстов двух русско-еврейских писателей, теоретиков и практиков радикального анархизма первой пол. XX в. Кроме прозаической утопии-поэмы «Страна Анархия» (1917–1919) и памятки-трактата «Первый Центральный Социотехникум» (1919), в него вошли избранные статьи и очерки из анархистской периодики. Тексты прокомментированы и дополнены более поздними материалами братьев, включающими их зарубежные публикации 1930–1950-х гг., специально переведённые с идиша и с английского для наст. изд. Завершает книгу работа исследователя литературной утопии Л. Геллера, подробно рассматривающая творческие биографии Гординых и связи их идей с открытиями русского авангарда (Хлебников, Платонов, Малевич и др.).

Абба Лейбович Гордин , Братья Гордины , Вольф Лейбович Гордин , Леонид Михайлович Геллер , Сергей Владимирович Кудрявцев

Биографии и Мемуары / Экспериментальная, неформатная проза / Документальное
Говнопоколение
Говнопоколение

Мне хочется верить, что в новом десятилетии исчезнут людишки, обожающие слушать шлягеры про рюмку водки на столе. Что наконец наступит закат семьи Михалковых. Что возникнет шлагбаум, преграждающий путь низкопробной американской культуре. Что прекратятся аварии на дорогах с участием высокопоставленных чиновников и членов их семей. Что разрешат двойное гражданство Украины и России. Что европеоидная раса даст жесткий отпор китайской экспансии. Что государствами не будут руководить лица, имеющие погашенные судимости. Что внутри территории бывшего СССР исчезнут унизительные пограничные досмотры и таможенные барьеры. Что новые транспортные магистрали помогут избавиться от пробок, ставших настоящими тромбами в жизни мегаполисов. Что человеческая жизнь перестанет быть ничего не значащим пустяком. Что наше ГОВНОПОКОЛЕНИЕ перенаправит свою энергию с клубных танцплощадок в созидательное русло. Что восторжествует любовь.Ваш искатель утраченного времени Всеволод Непогодин.

Всеволод Непогодин

Проза / Контркультура / Экспериментальная, неформатная проза / Современная проза