Школа жизни

Одна из выступавших упомянула имя почтальона городского телеграфа Капитолины Ивановны Заруцкой, и весь зал зааплодировал. Все повернули улыбающиеся лица в сторону сидевшей где-то в задних рядах худенькой женщины в синем выгоревшем берете. Все знали Капитолину Ивановну, добросердечную, словоохотливую, без устали шагавшую по городу, невзирая на бомбежки и артобстрел.

— На меня сейчас самолет пикировал, будто я какой-нибудь военный объект, — шутила она, забегая в убежище.

— А вы, Капитолина Ивановна, и есть военный объект, — отвечали ей. — Вон какое большое дело делаете!

Капитолина Ивановна раздавала почту, поправляла сбившийся берет, потирала воспаленные от бессонницы глаза.

— Ну, мне пора.

— Да подождите немного, может, поутихнет, — уговаривали ее.

— Нельзя. Вот сколько еще надо доставить телеграмм, — показывала она, — Ждут-то их как!

В самые тяжелые дни третьего штурма, когда город почти весь был разрушен и горел, Капитолина Ивановна по-прежнему бесстрашно пробиралась к адресатам.

После войны, бывая в Севастополе, я часто встречал Капитолину Ивановну. Она все такая же, как будто годам неподвластна. Мы с ней были очень дружны. По праздникам, где бы я потом ни работал — в Иванове, во Владивостоке или в Москве, всегда получал от Капитолины Ивановны поздравительные открытки. Бережно храню ее фотографию.

Многие жители осажденного города сохранили самые теплые воспоминания об Александре Сергеевне Федоринчик. Активная общественница, она еще до войны была избрана депутатом городского Совета. А когда началась война, Александра Сергеевна с удвоенной энергией бралась за любое дело. Стала зачинательницей движения фронтовых бригад. С готовностью взялась сопровождать раненых на Большую землю. А это было сопряжено с немалыми трудностями и риском.

В 1942 году, когда в Москве готовился Всесоюзный митинг участниц Великой Отечественной войны, нас попросили прислать от Севастополя одну женщину. После долгих споров, выбор пал на Александру Сергеевну. Там, в столице нашей Родины, она выступила с речью:

— Шесть месяцев Севастополь находится в осаде. С гордостью передаю вам его рапорт: наш город живет нормальной, полнокровной жизнью. Советские женщины! Севастополь зовет вас к бою! Женщины всего мира! Севастополь показывает вам пример сопротивления в борьбе…

Рассказ делегатки от Севастополя произвел огромное впечатление. Нашей Александре Сергеевне весь зал аплодировал стоя, приветствуя в ее лице борющийся город-герой.

В июне 1942 года Михаил Иванович Калинин в «Учительской газете» писал:

«Мне рассказывали о том, как пожилая учительница 14-й севастопольской школы Александра Сергеевна Федоринчик, имея за своими плечами тридцать семь лет педагогического стажа, мать четырех сыновей, из которых трое находятся в Красной Армии, ведет кипучую деятельность по обороне Севастополя. Она организовала и возглавила бригаду из учителей, родителей и учащихся, которая помогала медицинскому персоналу на линии огня, собирала теплые вещи, вязала варежки, стирала белье для бойцов. Бригада принимала участие в строительстве блиндажей и укрытий от самолетов. Когда деятельность бригады наладилась, А. С. Федоринчик, не порывая связи с бригадой, стала работать в качестве санитарки на плавучем госпитале, курсируя в заминированных врагом водах между Севастополем и Большой землей. Хороший агитатор и организатор, она сумела сплотить и мобилизовать на большие патриотические дела многих педагогов, родителей, старшеклассников города Севастополя».

Всем в Севастополе жилось нелегко. Но пожалуй, самые большие трудности выпали на долю жительниц Северной стороны и Бартеньевки. От них до фронта было рукой подать. Как только начались бои под городом, они приняли активное участие в создании нового госпиталя, а часто и сами появлялись на передовой, чтобы вынести раненых.

— Самоотверженные женщины в Севастополе! — эти слова часто приходилось слышать.

Миллионы часов отработали они за семь с лишним месяцев обороны на предприятиях, снабжающих фронт, на строительстве укреплений и дорог, на восстановлении городского хозяйства, в очагах поражений.

Казалось бы, язык цифр сух и скучен, но встречаются цифры, свидетельствующие о героизме.

За время обороны севастопольские женщины починили свыше 200 тысяч и постирали 700 тысяч единиц белья и обмундирования, сшили 50 тысяч и собрали 40 тысяч теплых вещей для армии, послали на фронт около 20 тысяч подарков, дали госпиталям 1200 литров своей крови.

Это то, что может быть выражено в цифрах. Но разве поддается учету душевное тепло, забота, сердечное участие, отданные бойцам севастопольскими «фронтовыми матерями»?!