Школа жизни

Только после того, как были выяснены собственные возможности, мы обратились за помощью в обком партии и Военный совет флота. Кстати, на протяжении всей обороны города севастопольская партийная организация действовала под руководством и с помощью Крымского обкома партии. Через обком мы были связаны и с Центральным Комитетом ВКП(б). Нужды промышленности и населения города удовлетворялись быстро, насколько это позволяли условия. Но в дни обороны нередко приходилось всю ответственность за решение тех или иных вопросов брать на себя. Не было времени на согласование, тем более что обком в начале января перебрался в освобожденную Керчь и связь с ним поддерживалась только почтой или радиотелеграфом. Инициативы, самостоятельности горком требовал и от других.

Наиболее ощутимую помощь в восстановлении производства оказали рационализаторы. На спецкомбинате № 1 рабочие упростили конструкцию вертикального подъема восьмидесятидвухмиллиметрового миномета. Это позволило уменьшить количество деталей на десять наименований. На этом же комбинате мастер Нономарчук и заместитель начальника цеха коммунист Пятаков предложили применить шестиперое сверло для обработки стволов миномета. Количество операций сократилось с шести до одной, и высвободилось пять станков. Пятаков усовершенствовал также болторезные станки. Каждый из них вместо двухсот стал давать по тысяче деталей в смену.

Когда из-за отсутствия угля создалась угроза остановки литейных цехов, паровозов, хлебозаводов, рабочие железнодорожного узла Нагорный и Самодей предложили очень удобный способ брикетирования угольной пыли, которая в большом количестве имелась на электростанции.

Как-то от командования был получен заказ на изготовление семи тысяч небольших авиабомб. Технологию на спецкомбинате могли быстро освоить, но не было материала для запалов — требовался натуральный шелк.

Сарина, Петросян, военные поставили всех на ноги, обращались во многие организации, но все безрезультатно. И вот как-то звонит Лидия Константиновна Боброва, директор спецкомбината № 2:

— Нашли шелк!

— Где же?

— Женщины предложили использовать свои платья, блузки, платки. Говорят: «Сейчас они нам не нужны, а кончится война — новые приобретем».

Задание командования было выполнено в срок.

В другой раз на том же спецкомбинате № 2 не хватило мелких деталей для швейных машин. Выполнение заказов фронта опять оказалось под угрозой срыва. Работницы сами нашли выход: обратились к женщинам, имеющим личные швейные машины. Нужные детали были найдены.

Особенно производительно трудился тогда коллектив Морского завода (хотя его уже можно было называть лишь частью, филиалом завода). Он неизменно завоевывал переходящее Красное знамя городского комитета обороны. На торжественной церемонии вручения знамени присутствовали рабочие и служащие предприятий, представители общественных организаций и воинских частей. Борьба за переходящее знамя не прекращалась до последних дней обороны.

После войны считали, что знамя это пропало. Но при расчистке завалов спецкомбината № 1 в 1951 году обнаружили за трубой сверток, а в нем полуистлевшее переходящее знамя городского комитета обороны. Значит, кто-то в последние дни обороны перед уходом спрятал его. Красное знамя хранится теперь в музее Черноморского флота. В торжественные дни севастопольцы выносят его вместе с другими знаменами.

Временное затишье создало в городе атмосферу известного благодушия. Люди начали перебираться в уцелевшие квартиры, перестали укрываться во время налетов. К концу января 1942 года под землей оставались только общежития спецкомбинатов, коллектора и СевГРЭС да группы старушек, предпочитавших скальные своды беспокойной жизни в наземных жилищах.

«Демобилизующие» настроения проявлялись и по-другому. Один ответственный работник позволил себе оставить пост дежурного на командном пункте МПВО района и отправиться спать домой. Другой товарищ, вопреки решению городского комитета партии, без всяких оснований отказался занять пост директора мыловаренного завода. Были факты и другого порядка. Все это было нетерпимо, тем более что с фронта стали поступать неблагоприятные вести. Стало известно, что противник вновь овладел Феодосией, наши войска отошли в сторону Керчи, за Ак-Монайский перешеек.

Не раз в те дни я вспоминал и напоминал товарищам слова Ленина о том, что партия сможет выполнить свою роль авангарда масс лишь в том случае, если она будет хорошо организована, если в ней будет господствовать железная дисциплина, граничащая с дисциплиной военной[1]. Значит, никаких скидок ни себе, ни другим!

На собрании партийного актива состоялся серьезный разговор о нарушителях дисциплины. Один из них получил строгое партийное взыскание и был эвакуирован на Большую землю. Эвакуация из города в порядке наказания расценивалась как величайший позор для любого севастопольца, а тем более для коммуниста.