Школа злословия

Сэр Питер Тизл. Таково, сударыня, было ваше положение. А что дал вам я? Я сделал вас светской женщиной, богатой, знатной — словом, я сделал вас моей женой.

Леди Тизл. Совершенно верно. И чтобы я могла быть вам окончательно благодарной, мне остается только сделаться…

Сэр Питер Тизл. Моей вдовой, хотите вы сказать?

Леди Тизл. Хм, хм!

Сэр Питер Тизл. Благодарю вас, сударыня. Но не обольщайтесь: вы можете отравить мне жизнь, но в гроб вы меня не уложите, ручаюсь вам. Во всяком случае, я вам премного обязан за ваш намек.

Леди Тизл. Но вы же сами упорно стараетесь делать мне неприятности и стесняете меня в моих малейших тратах на что-нибудь изящное.

Сэр Питер Тизл. Черт побери, сударыня, а на что изящное вы изволили тратиться, когда выходили за меня замуж?

Леди Тизл. Но боже мой, сэр Питер, или вы хотите, чтобы я отставала от моды?

Сэр Питер Тизл. От моды? Благодарю покорно! Очень вы следили за модой, пока жили в девицах!

Леди Тизл. Мне казалось бы, вам должно быть приятно, чтобы вашу жену считали женщиной со вкусом.

Сэр Питер Тизл. Да, действительно со вкусом! А много у вас было вкуса, когда вы за меня выходили?

Леди Тизл. Едва ли, сэр Питер, это совершенно верно, а выйдя за вас, я потеряла всякое право притязать на вкус — с этим я согласна. А теперь, сэр Питер, если на сегодняшний день наша перебранка кончена, мне кажется, я могу ехать к леди Снируэл, где меня ждут.

Сэр Питер Тизл. Да, еще и это драгоценное обстоятельство прелестный круг знакомых, которых вы там завели.

Леди Тизл. Нет, сэр Питер, все это люди богатые и с положением и очень дорожащие своей репутацией.

Сэр Питер Тизл. Да, вот уж именно, дорожат они ею не на шутку: попробуйте отозваться хорошо о ком-нибудь другом! Милая компания! Иной бедняга, которого вздернули на виселицу, за всю жизнь не сделал столько зла, сколько эти разносчики лжи, мастера клеветы и губители добрых имен.

Леди Тизл. Как? Вы желали бы ограничить свободу слова?

Сэр Питер Тизл. О, вы стали такой же скверной, как и все они!

Леди Тизл. Я считаю, что я исполняю свою роль достаточно мило. Но, поверьте, когда я высмеиваю людей, у меня нет к ним злобы. Если я говорю что-нибудь обидное, то только потому, что мне весело; и я уверена, что они платят мне тем же. Однако, сэр Питер, вы помните, что вы тоже обещали быть у леди Снируэл?

Сэр Питер Тизл. Да-да, я приду, чтобы оберечь мое доброе имя.

Леди Тизл. Тогда поторопитесь, а то поздно будет. Итак, до свидания. (Уходит.)

Сэр Питер Тизл. Ну вот, многого я достиг моими попреками! Но с каким очаровательным видом она противоречит всякому моему слову, и как она мила в своем презрении к моему авторитету! Ну что ж, хоть я и не могу заставить ее полюбить меня, а все-таки в ссорах с ней нахожу большое утешение: никогда она не бывает так прелестна, как в те минуты, когда старается во что бы то ни стало меня извести. (Уходит.)

Картина вторая

У леди Снируэл.

Входят леди Снируэл, миссис Кэндэр, Крэбтри, сэр Бенджамен Бэкбайт и Джозеф Сэрфес.

Леди Снируэл. Нет, мы непременно хотим услышать.

Джозеф Сэрфес. Да-да, эпиграмму, пожалуйста.

Сэр Бенджамен Бэкбайт. Ах, дядюшка, не стоит! Ведь это такой пустяк.

Крэбтри. Нет-нет. Честное слово, это очень недурно для экспромта!

Сэр Бенджамен Бэкбайт. В таком случае, сударыни, позвольте вас ознакомить с обстановкой. Да будет вам известно, что на той неделе леди Бэтти Кэррикл, глотая пыль Гайд-парка в игрушечном фаэтончике, пожелала, чтобы я написал стихи в честь ее пони, в ответ на что я вынул мою записную книжку и в одно мгновение сочинил следующее:

Ничьи еще пони меня так не трогали:
Другие — как хамы, а эти — как щеголи.
Никто не оспорит моей правоты:
Так тонки их ноги и длинны хвосты.

Крэбтри. Вот, сударыня. И это сделано в единый взмах хлыста и к тому же верхом.

Джозеф Сэрфес. Поистине Аполлон на коне, честное слово, сэр Бенджамен.

Сэр Бенджамен Бэкбайт. Ах, что вы, сэр! Такая безделица.

Входят леди Тизл и Мария.

Миссис Кэндэр. Я должна получить список.

Леди Снируэл. Леди Тизл, я надеюсь, мы увидим сэра Питера?

Леди Тизл. Он обещал не замедлить явиться, леди Снируэл.

Леди Снируэл. Мария, дорогая моя, у вас грустный вид. Пойдемте, я посажу вас сыграть в пикет с мистером Сэрфесом.

Мария. Я не очень-то люблю карты, но, впрочем, как вам угодно.