Школьное образование и политика британских партий (1870–1997 гг.)

На встрече Р. Батлер и Дж. Эде пытались убедить епископов Римско-католической церкви в необходимости реформирования католических школ. «На данный момент, – утверждал министр просвещения, – свыше 10 тыс. школ англиканской церкви, заявили о готовности сотрудничать с местными школьными советами. И мы не можем допустить, чтобы католические школы оставались в меньшинстве и продолжали «погибать» без материальной помощи государства. Римско-католическая церковь должна поддержать реформу образования, иначе она нанесет колоссальный ущерб собственным школам…»[264].

Однако епископ Дауни и кардинал Хинксли настаивали на автономном развитии католических учебных заведений, именуя другие деноминации, принявшие реформу – «бестелесными». Они считали, что Римско-католическая церковь, вкладывавшая в строительство своих школ на протяжении XVIII–XIX немалые денежные средства, не должна так просто передавать их под управление школьных советов.

В итоге переговоры Р. Батлера и Дж. Эде с представителями Римско-католической церкви завершились безрезультатно.

За несколько дней до этой встречи 15 декабря 1943 г. Р. Батлер уже представил школьный билль в Палате общин. В первом чтении происходило лишь слушание документа. Дебаты же были перенесены Парламентом на второе чтение.

В начале первого чтения министр просвещения заявил: «Билль об образовании имеет своей целью обеспечить всех детей в возрасте от 5 до 15 лет доступным, современным и качественным образованием…»[265].

Для достижения поставленной цели законопроектом предусматривалось продлить обязательный возраст окончания школы с 14 до 15 лет; создать бесплатные средние учебные заведения – государственные грамматические школы (state grammar schools); при помощи школьных советов установить контроль над религиозными школами (non provided schools). Решать выдвинутые задачи планировалось путем расширения полномочий школьных советов графств (LEA), возложив на них обязанности по обустройству на местах государственных грамматических школ (state grammar schools), обеспечению их квалифицированными учителями и необходимым техническим оборудованием. Помимо этого, билль уполномочивал школьные советы организовать процедуру зачисления в эти заведения детей, успешно сдавших экзамен «одиннадцать плюс» («eleven plus examinations»).

Кроме того, законопроект предусматривал заключение между религиозными заведениями специального договора, что позволяло церковным школам получить статус контролируемых учебных заведений (controlled schools) в обмен на полное государственное финансирование. При этом контролируемые школы должны были функционировать на основе светского образования. Что же касается религиозного обучения, то биллем гарантировалось проведение уроков религии на неконфессиональной основе. Новый курс изучения религии согласовывался между всеми британскими церквами в формате особого документа – «agreed syllabus», который должен был утвердить Архиепископ Кентерберийский [266]. По этому поводу еще в ноябре 1943 г. У. Темпл обратился к представителям разных деноминаций с официальным требованием «утвердить в основе школьного изучения Библии единую христианскую доктрину, лишенную какой-либо интерпретации в духе той или иной конфессии…»[267].

Школьный билль разрешал также родителям забирать детей с религиозных уроков, если они считали, что их дети не нуждаются в подобном обучении[268].

Важно, что проект школьного закона разрабатывался Батлером с учетом требований как консерваторов, стремившихся сохранить функционировавшие веками школы Англиканской церкви, так и союзников в данном вопросе – либералов и лейбористов, которые еще в 1920-е гг. выступали за повышение обязательного школьного возраста до 15 лет и введение общедоступного среднего образования.

Подобный учет требований всех политических сил обеспечил биллю поддержку большинства депутатов Палаты общин уже в первом чтении. Неслучайно после представления билля в Парламенте либерал Г. Шекспир заявил, что законопроект Батлера объединил в себе «лучшие пожелания предшествующих инициаторов реформирования школы»[269].

Лейбористы признавали, что документ устанавливает социальную справедливость в школьном образовании, поскольку открывает выходцам из всех социальных слоев свободный доступ в средние школы. «Правительство, – говорил лейборист У. Дженкинс, – поступило весьма грамотно, начав программу социального реформирования с системы школьного образования…. С принятием данного законопроекта откроется новая эпоха в истории государственного образования…»[270].

В свою очередь депутаты Консервативной партии считали реформирование системы школьного образования не только своевременной, но и давно назревшей мерой. «Реформа школьного образования, – говорил консерватор П. Ханнон, – лучшее финансовое вложение государства в целях процветания нации в будущем…»[271].