Шлейф

Первый шаг к семейной жизни сделан, в уборной вымыт пол и оттерт от грязи унитаз. В качестве шаманского обряда осталось пройтись специальной салфеткой по компьютерному экрану, вызвать к жизни героев, те выкликнут Анну…

«В ряды стахановцев!

Фрезеровщик-комсомолец Додерклин на заводе „Электрик“ дает 180 проц. плана ежедневно. Не отстает от него беспартийный товарищ Полозов. Тт. Шпунт, Плиткин и Солодов из цеха СМА объявили себя стахановцами и ежедневно перевыполняют программу в 1½—2 раза. На собрании комсомольской группы в цехе ЦСМ три комсомольца — Петров, Уланов и Лобанов — приняли на себя стахановские обязательства. Мастер-комсомолец Папенков обязался создать все условия для повышения производительности труда и увеличения выпуска продукции. Э. Канева».

* * *

Додерклин, Плиткин и Шпунт колотили кулаками в дверь.

Арон открыл.

— Надень маску и отойди на два метра, — велел молодой эфиоп в полицейской форме. За его спиной стояла Анна.

Арон выполнил указание, и полицейский переступил порог квартиры.

— Кто эта женщина и кем ты ей приходишься? Гражданка была поймана без маски, без паспорта и без фамилии.

— И без телефона, — дополнила Анна по-русски. — Вышла продышаться, увезли в участок, фотографировали и допрашивали… Чтобы выписать штраф.

Черные глаза представителя недавно обнаруженного двенадцатого колена Израилева смотрели строго.

Арон предъявил паспорт.

— Ее паспорт!

Пока Анна искала справку, Арон расспрашивал полицейского об Эфиопии. Знает ли он, что страна его исхода прежде называлась Абиссинией и почему абиссинцы ходили босыми?

— В Эфиопии тропическая жара…

Получив справку с кодом, он долго вертел ее в руках, за десять лет службы он такого не видел. С кого штраф взыскивать? Пересняв справку, он отослал ее по вотсапу.

— Где были ваши бабушки с дедушками, когда Италия напала на Эфиопию? — спросила его Анна.

Полицейский, рожденный в Израиле в 1992 году, понятия не имел ни о войне, ни о старейшинах эфиопского рода.

— Нет ли тут ваших родителей? — спросила Анна и показала ему каталог Израильского музея с детскими рисунками и фотографиями новоприбывших эфиопов. Полицейский заинтересовался. Аккуратно перелистывая страницу за страницей, он, к своему удивлению, обнаружил среди сидящих за столом в гостинице «Дипломат» своего старшего брата и мать с пузом, в котором и обитал он, ныне сформированный полицейский.

В связи или не в связи с происходящим начальство отменило штраф («не взимать в связи со специфической формой удостоверения личности») и позволило принять в дар каталог, ибо «данный акт не имеет целью подкуп служебного лица».

Пушкин в полицейской форме смотрел на странную русскую с онегинским обожанием.

Букетик и тортик

16 ноября 1933 года Полину Абрамовну Канторович, работающую сестрой-хозяйкой в Детской больнице им д-ра Раухфуса, наградили грамотой «ударника за подлинно самоотверженное участие и проявленный энтузиазм в социалистическом соревновании и ударничестве по повышению производительности труда и улучшению качества медобслуживания в период конкурса на лучшую больницу».

Нарядное оформление. Парят самолетики, замаскированный солдат с ружьем направляет орудийное дуло в нижний край листа, в центре — скромный портрет Сталина, взятый в красную рамку, и Ленин во весь рост, посмертно изрядно раздавшийся.

— Ширпотреб, а приятно, — упредила Полина Абрамовна Леву от критики в адрес художников-оформителей государственной карточной фабрики.

— Еще как, мама! Ты ж держава наша и оплот! — Стискивая в объятьях не посмертно раздавшуюся, а живую, теплую мать, Лева, награжденный в 1932 году орденом Трудового Красного Знамени, в 1934-м — орденом «Знак Почета», в 1941-м — «За боевые подвиги» посмертно, — слышал биение сердца в ее необъятной груди.

Восторженный ребенок, очарованный жених, отчаянный путешественник — вот какого сына подарила Полина Абрамовна стране, а та отплатила похоронкой.

Вдова Левы, которая вот-вот появится здесь в образе невесты, будет рассказывать в старости юным следопытам: