Шоаррский грипп (СИ)

Катрин (трагически):

— Не надо, я сама!

Корделия:

— Да говори уже!

Катрин:

— Это не так просто, мне надо собраться. Это же такая драма!

Корделия (сурово):

— Лет вам сколько, сударыня?

Катрин:

— Можно я шепну тебе на ушко? Это такой ужас!

Корделия (теряя терпение):

— Мама!

Катрин (корчась в невыносимых муках):

— Ну хорошо… тридцать восемь.

Корделия закрывает лицо руками. Камилла хмыкает. Мартин отправляет противень в духовку. Кеша безмолвствует.

Корделия:

— Попугаев?

Катрин:

— К… каких попугаев?

Корделия:

— Потому что тридцать восемь тебе только в попугаях.

Катрин (приободрившись):

— Ну да, а почему нет? Сейчас так модно. Тренд, тенденция. Возраст в попугаях.

Корделия (задумчиво):

— Ну если тренд. Тогда мне семь… в бегемотиках.

Камилла:

— А я тоже хочу. В бегемотиках.

Корделия:

— Размечталась! Тебе только в мартышках. Или вон, в поганцах.

Поворачивается к Кеше и внезапно осознает некую онтологическую неправильность. Будто бы прежняя целостная и объяснимая реальность утратила свои логику и завершенность.

Корделия:

— Я уже целый час чувствую себя пассажиром лайнера, у которого внезапно заглохли двигатели. С одной стороны, долгожданная тишина, а с другой — какое-то нехорошее предчувствие. Мартин, ты что с ним сделал?

Мартин:

— Ничего.

Корделия:

— А почему он молчит?

Ответить Мартин не успевает. В него летит упаковка пельменей.

Катрин:

— Кешенька, золотце, что они с тобой сделали?

Мартин небрежно ловит летящую пачку, кладет ее на стол, подходит к Кеше и разворачивает его лицом к зрителям.

Кеша обеими руками держит литровую бутылку кока-колы, на горлышко которой надета детская соска. С блаженным причмокиванием Кеша поглощает содержимое бутылки. Глаза от удовольствия сведены к переносице.

Немая сцена.

Корделия первая обретает голос.

Корделия:

— Мартин, как тебе это удалось? Он молчит!

Мартин:

— Прямое подключение к центру удовольствия в nucleus accumbens или в вентральном стриатуме.

Катрин издает вопль отчаяния.

Камилла (икнув от неожиданности):

— Это он с кем сейчас разговаривал?

Корделия:

— Переведи. Мы в университетах не обучались, в квартирах по 15 комнат с ванными не жили.

Мартин уже извлек первую партию горячих бутербродов и принимается за приготовление второй.

Мартин:

— В 1954 году учеными Джеймсом Олдсом и Питером Милнером был проведен эксперимент. В мозг крыс был вживлен электрод для стимуляции определенных участков головного мозга. Предполагалось, что крыса будет испытывать дискомфорт. Но вышло наоборот. Электрод был внедрен в участок лимбической системы, отвечающей за выброс дофамина. При нажатии на рычаг крыса… испытывала удовольствие.

Катрин (в негодовании):

— Ты что же, изверг, ему мозг просверлил?

Мартин:

— Да ничего я ему не сверлил. У него и без сверления электрод имеется. Даже два.

В это время, при очередном сосательном движении, Кеша втягивает не напиток, а воздух, так как бутылка уже пуста. Он производит еще одну попытку, потом еще одну. Делает несчастную обиженную мордочку. Морщится и готовится громко и требовательно реветь. Мартин подходит и пытается отобрать бутылку. Но Кеша держит ее мертвой хваткой. Наконец Мартин отколупывает его пальцы и выдергивает соску изо рта.

Кеша:

— А-а, дай! Хочу!

Делает руками хватательные движения.

Кеша:

— Дай! Дай! Дай!

Мартин ловко надевает соску на полную бутылку с кока-колой и вручает Кеше.

Мартин:

— Пей уже, книгострадалец.

Кеша тут же присасывается и блаженно затихает.

Корделия:

— Ахренеть! А у него там… ничего не слипнется?

Мартин окидывает «собрата» оценивающим взглядом.

Мартин:

— Не слипнется. У него там антипригарное покрытие.

Катрин:

— У него же диатез будет!

Мартин:

— У киборгов не бывает диатеза.

Камилла (завороженно глядя на Кешу):

— Как же эротично он это делает! Я прямо… простимулировалась.

Катрин:

— Ах ты! Сучка ты крашенная!

Камилла:

— Почему это крашенная? Это мой натуральный цвет.

Катрин срывается с места и пытается вцепиться Камилле в ее натуральный цвет. Вернее, в его остатки.

Корделия:

— Сидеть! Место!

Катрин замирает.

Корделия:

— Да что ж вы за люди такие? Да вас же как в цирке на тумбах держать надо! А ну быстро вернулась на табурет.

Катрин неохотно возвращается. Мартин приносит ей новую упаковку пельменей.

Корделия:

— Мама, я для чего этот разговор про возраст затеяла?

Катрин (всхлипывая):

— Чтобы… чтобы сделать мне больно. Потому что тебе нравится делать мне больно. Потому что вам всем нравится делать мне больно. Вы жестокие, бессердечные люди!

Корделия:

— Я завела с тобой этот разговор про возраст, чтобы ты осознала себя взрослым человеком, чтобы вспомнила, что тебе не семнадцать лет.

Катрин:

— Как это не семнадцать? А сколько?

Камилла (ехидно):

— Может, спросим у доктора Альцгеймера?

Корделия:

— Даже в попугаях уже прилично. А ты ведешь себя как… как…

Катрин:

— Ну говори, добей меня!

Корделия:

— Как… как… инфузория-туфелька. Вот какой пример ты подаешь Кеше? Чему ты его учишь? (Поворачивается к предмету обсуждения) Мартин, да отними ты у него эту бутылку!

Мартин:

— Не могу. Он током бьется.

Корделия:

— Чем бьется?

Мартин:

— Током. У него внутри есть дополнительный аккумулятор.

Камилла (низким, хриплым голосом):