Шофёр Тоня и Михсергеич Советского Союза

– Следи за пацаном! А то не расплатитесь! – повернулся к матери с сыном Загогуйла. – Шучу! Не боись! А на счет свадьбы – поможем! Мы недавно кафе-стекляшку «Дуслык» под контроль взяли – устроим! Ладно, Танюха, я тебя на остановке высажу, потому что мне в кооператив «Софи» срочно надо, собрание у нас, Кайбышев какую-то новую схему обналички придумал.

Не успели Антонина и Радик вылезти из автомобиля Загогуйлы, как подъехал Шишкин на «Таврии».

– Видел, как ты с этим бандюгом ехала! Ну как его «Тойота»? Масло течет? Врет! Панель дребезжит? Врет! Амортизаторы стучат? Врет! Ну какая может быть в салоне кожа?! А расход на сто километров? А максимальная скорость? О чем вы, вообще, говорили?!

Радик дернул пластмассовую пипочку на двери и вырвал ее с корнем.

– Что же это такое! То теща ручку выломает, то твой вундеркинд – новенькую пипочку! – возмутился Шишкин, но вернулся к разговору: – Так, говоришь, твой Костик живет в хрущевке с мамой, котом и велосипедом? Значит, к тебе переезжает?

Лева пропустил в лифт Антонину и Радика:

– Что тут скажешь – теперь между нами, можно сказать, стена выросла.

– Какая стена?

Радик нажал на кнопку вызова диспетчера.

– Ну что значит «какая»! – рассуждал Лева, пока лифт покачивался с первого до девятого этажа. – Такая же, как, например, Берлинская!

– Сейчас я вам устрою Берлинскую стену! – грозно сказал диспетчер звонким девичьим голосом. – Мигом в гестапо окажитесь! Хулиганы!

* * *

В двенадцать часов ночи Антонина и Мазаев открыли глаза.

– Что это, Костя?! – испуганно спросила Антонина.

– Кажется «Пинк Флойд», – ответил Костя, – альбом «Стена».

– Левка Сидоров! – вскочила с кровати Антонина.

– Куда ты?! – всполошился Костя. – Халат набрось!

Лева был нетрезв:

– Победа, Тоня! Только мы с тобой в лифте о стене упомянули, как немцы ее сломали, теперь братаются в Берлине! Ростропович к ним из Парижа прилетел, сидит у пролома в свободный мир и на виолончели Баха играет!

Антонина выдернула вилку проигрывателя из розетки:

– Совсем спятил! Сейчас от твоего грохота стены нашего дома без всяких немцев обвалятся!

– Шампанского?! – осклабился Лева.

– Ну давай, – зашедший следом за Антониной Мазаев подтянул сползающее с худых ягодиц трико.

Шампанское выпили быстро.

«А что, второй бутылки нет, что ли?! – удивился Горбачев, – а по поводу этой стены так скажу: никому она не нужна была!»

– Что значит, Михсергеич, «не нужна была»?! – запротестовала Антонина. – Враги-то теперь в нашу ГДР беспрепятственно проникать будут!

«Еще один кирпич в стене! – подпевал группе Пинк Флойд главнокомандующий. – Я тебе так скажу, Загубина, не надо мне тут подбрасывать! Хоть я и приветствую перемены, но подчеркиваю, объединение Германии на повестке дня не стоит. Вот не стоит на повестке дня объединение Германии, Загубина, и все!»

– Опять?! – спросил Мазаева Лева и поднял иголку звукоснимателя над пластинкой.

– Спросонья, – объяснил Мазаев, приобнял Антонину и повел к выходу, – а тут еще и шампанское! Ничего, сейчас спать ляжем, завтра как огурчик будет!

«Папа, что ты оставил мне после себя? – протяжно тянули вслед Антонине с Мазаевым Михаил Сергеевич с Левой. – Лишь кирпичи в стене!».

* * *

Председатель партии «Демократический прорыв» Вольфганг Шнур открыл портфель, вытащил из него обломок Берлинской стены и аккуратно положил в шкаф за стеклянными дверцами: «Потомкам!» – и тут же обернулся к Меркель:

– Ангела! Это твой шанс, не все же тебе мониторы протирать да бумагу в принтер подкладывать, собирай молодежь – и в Дрезден! Штаб-квартиру Штази громить! Архивы не забудьте сжечь! Если все удачно пройдет, сделаем тебя референтом, а то и разработку партийных листовок поручим!

– Я справлюсь, герр Шнур! – заверила Ангела.

Ангела с активистами «Демократического прорыва» и местной опившейся пивом молодежью справились. Штази разбежались, как тараканы, штаб-квартиру разгромили, архивы вынесли, канцелярию пожгли.

– Погоди, – Меркель остановила бежавшего с папками личных дел активиста, – у тебя папок на букву «Ш» нет? Дай-ка посмотрю!

Ангела вынула из стопки завербованных агентов папку Вольфганга Шнура и сунула за пояс просторных штанов – «пригодится!».

– А теперь пошли КГБ громить! Их резидентура через забор от Штази! – местная молодежь открыла еще по бутылочке пива.

Активисты настороженно посмотрели на Меркель: «К русским?!»

Ангела сделала большой глоток предложенного пива и воспылала:

– «Демократический прорыв» мы или нет?! – Ангела допила пиво и аккуратно поставила пустую бутылку в урну: – Пошли на Москву!

Толпа ввалилась во двор резидентуры КГБ. Под ногами зловеще зашуршал гравий. Толпа невольно замедлила шаг. Тихо скрипнула дверь служебного входа. Толпа приостановилась. На крыльцо вышел невысокий, худенький блондин с немигающим взглядом. Толпа замерла. Блондин спустился с крыльца и, слегка покачиваясь, медленно подошел к толпе. «Дзюдоист», – решили активисты «Демократического прорыва» и непроизвольно сделали шаг назад. Блондин вынул руки из карманов, в одной оказалась обойма, в другой – пистолет. Задние ряды молодежи заметно поредели.