Шофёр Тоня и Михсергеич Советского Союза

– Ну, Валя! – дошло до Ильдуса. – Это же проще, чем эта!..

– Пареная репа? – подсказала Валентина Петровна.

– Еще проще! – возразил Ильдус. – Проще карданной передачи трактора «Беларусь», был ихний коммунистический Горбачев, а станет нашенский центровой Ельцин!

– Ой! – Махнула белым полотенчиком Валентина Петровна. – Сравнивайте свою водку! Все равно без нее не разобраться!

* * *

– Хорошо, – сдался Кайбышев, – забирай свой Колхозный рынок! Но!..

– Чего «но»?! – Васька обнажил зубы в коронках из желтого металла. – Ты разве не понял?! Выхожу я из вашей богадельни! Свое дело с пацанами мутим!

– Рустем Эльбрусович, Рустем Эльбрусович! – выбежал из внутреннего дворика с недожаренным шашлыком на шампуре официант Славик.

Бритоголовые квадратные пацаны шагнули от Мазды поближе к Ваське Загогуйле.

– Только что, Рустем Эльбрусович, передали, – спрятал за спину шампур Славик, – Борис Николаевич вышел из Коммунистической партии!

– Совсем? – спросил Ваську Кайбышев.

– Навсегда! – ответил Васька.

* * *

«Может быть, не надо было параграф номер двадцать два в устав партии вводить? Может, зря мы Яковлева послушали? Как считаешь, Рая?» – спросил вечером жену Генеральный секретарь КПСС.

«Надо двигаться вперед, Миша, – возразила Раиса Максимовна, – весь мир на нас смотрит!»

«Не начнут они сейчас в своих автономиях собственные уставы шлепать, не перестанут ли к нашим указаниям прислушиваться?» – продолжал беспокоиться глава государства.

«Не посмеют, Миша! Ты ведь не только Генеральный секретарь, но и кандидат в лауреаты Нобелевской премии!» – гордо поправила перед большим зеркалом в полный рост безупречную прическу Раиса Максимовна.

* * *

– За центральный демократизм! – поднял рюмку Ильдус, – семимильными шагами идущий на смену развитого социализма!

– За мудро правящий человечеством инопланетный разум! – согласно кивнул Костя Мазаев и тоже поднял рюмку, – за Альфу нашу Центавру!

* * *

Ольга Львовна к шашлыку даже не притронулась, она отхлебывала маленькими глотками сухое вино из бокала и продумывала, как вывести свою долю из кооператива «Софи» так, чтобы Кайбышев это понял в самый последний момент, когда предпринять было бы уже ничего нельзя.

– С ними только так, Рустем Эльбрусович! По-другому с этими васьками, с этими загогуйлами никак! – ласково улыбнулась Ольга Львовна, поставила недопитый бокал на стол и повернулась к Лампасову: – Товарищ капитан, вы меня до перекрестка Цурюпы с Пушкиным подбросите?

Верка взяла третий шампур, впилась крепкими зубами в нежный, сочный кусок мяса и окончательно решила, что оказавшийся слабым в коленках Кайбышев ей совсем не нужен.

– Славик! – полезла зубочисткой в рот Веерка. – И когда ты, наконец, научишься шашлык жарить! Не шашлык у тебя, а подошва!

«А что, – продолжала размышлять Верка, – почти все пивные точки в Затоне под контролем, с местной братвой Васька свел, с РОВД – Лампасов, в райком Антонов ввел, всем, конечно, всегда самое свежее пиво, но затраты отбиваются стократно! Одним словом, эта громоздкая баржа «Софи» только тормозит ее катер на подводных крыльях!»

– Славик! – Верка бросила зубочистку в пепельницу. – Ты завтра вечером ко мне подъезжай часов в девять, в ресторан сходим, квалификацию твою повысим.

1 августа

– Вулкан, Вулкан! Доложите обстановку!

Два Геннадия, Манаков и Стрекалов, стартовали с Байконура на космическом корабле «Союз ТМ-10» к орбитальной станции «Мир». Через три месяца Казахская ССР провозгласит о своей независимости, а через 130 суток, 20 часов, 35 минут и 51 секунду, прихватив на станции «Мир» первого в мире космонавта-журналиста японца Тоехиру Акияму, «Союз ТМ-10» приземлится около казахского городка Аркалык.

– Земля, Земля! Полет нормальный! Акияму только, Тоехиру, блин, опять тошнит!

* * *

Евгений Непроливайко натренированным репортерским движением выбросил вперед руку и схватил Идрисова за пуговицу на пиджаке:

– Вы-то мне и нужны, Масгут Мударисович!

– Что такое?! – испугался Идрисов, – мне некогда! Я к стоматологу записан! Мне зуб мудрости надо вырвать, Лева Сидоров обещал не больно, но по договоренности!

– Погодите, Масгут Мударисович, мудрости лишаться, она нам еще пригодится! – Непроливайко крепко зажал пуговицу между пальцами.

– Да? – пощупал языком ноющий зуб Идрисов.

– Именно! – уверил Непроливайко, – про закон о средствах массовой информации читали?!

– Отмена цензуры и учреждение трудовыми коллективами не зависящих от государства и политических партий газет, журналов, теле- и радиопрограмм, агентств новостей?! – отбарабанил Идрисов.

– Я же говорил, с удалением мудрости надо повременить! – обрадовался Непроливайко.

– И?! – Идрисов попытался вытянуть пуговицу из крепких пальцев Непроливайки.