Шофёр Тоня и Михсергеич Советского Союза

– Я звонил Лейле Авсараговой! – Шарунас-старший не оборачивался.

– Ну конечно, папа! – не умолкала Лайма. – От Лейлы Авсараговой я пошла к Земфире Кумлекулевой, а у нее нет телефона! Мы пили чай, смотрели телевизор, играли в «Эрудит», а когда взглянули на часы…

Лайма машинально взглянула на свои золотые часики.

– Откуда это у тебя?! – взревел резко обернувшийся Шарунас-старший.

– Папа, я сейчас все тебе объясню! – хотела залепетать Лайма, но передумала и перешла в наступление: – Я уже большая! Я уже взрослая! Нечего меня контролировать! У меня личная жизнь!

* * *

Заседание в Ново-Огореве-2 шло четвертый час.

– В сложившихся условиях переходного периода надо идти не путем конституционных актов, а путем договоров и соглашений и на этой основе объединять усилия всех республик! – вещал Горбачев.

– Он это уже говорил в Верховном Совете, – шепнул Ельцину Бурбулис.

– А роль Верховного Совета в подготовке Союзного договора одна – не мешать! – президент СССР торжествующе оглядел присутствующих, никто не зааплодировал.

– Михаил Сергеевич, – бестактно вмешался украинский лидер Кравчук, – может, перерыв?

– Только на покурить, товарищи, – согласился Горбачев, – а то мы так никогда не выработаем консенсус по новому союзному договору!

Присутствующие почти демонстративно ухмыльнулись и тяжело встали со своих кресел.

– Борис Николаевич! – председатель Верховного совета Белоруссии Станислав Шушкевич подошел к Ельцину.

– Да? – хитро улыбнулся Ельцин.

– Поговорить бы, – взял Ельцина под локоток Шушкевич, – ну сколько можно все это часами слушать?

– И? – продолжал хитро улыбаться Ельцин.

– Давайте втроем, – быстро выложил Шушкевич, – я, вы, Кравчук встретимся и обговорим все оперативно, четко, конкретно, как вы любите, не разбавляя водой?

– Где? – Ельцин не менял выражения лица.

– А у нас! – уже медленнее и солиднее предложил Шушкевич. – В Вискулях, на охотничьей даче, в самом центре Беловежской пущи, всего в восьми километрах от польской границы.

– Всего в восьми километрах?! – удивился Ельцин и поинтересовался: – А когда?

– Недельки через две, – Шушкевич тоже улыбнулся, – все подготовим, накроем, связь проверим, Бушу позвоним, думаю, числа седьмого-восьмого декабря.

– Хм! – кивнул головой Ельцин.

27 ноября

– Чего ты там все читаешь?! – спросила Валентина Петровна Ильдуса.

– Горбачев опубликовал пятый и говорит, что последний вариант проекта Договора о Союзе Суверенных Государств! – шумно тряхнул газетой Ильдус.

– Шел бы лучше на двор да снег покидал, – вздохнула Валентина Петровна, – по колено намело – ни в туалет сходить, ни до калитки доползти!

3 декабря

Люся, не раздеваясь, вбежала на кухню к Антонине и прямо в шубе плюхнулась на табуретку:

– Пить хочу – умираю!

«Привет, Кренделькова! – поздоровался президент СССР и продолжил: – Старого Союза нет и возврат к нему невозможен! Это доказал и провал августовского путча. Речь идет о создании совершенно нового государственного и межгосударственного образования!»

– Ты опять со своим Горбачевым! – залпом выпила стакан чайного гриба Люся.

– Он не мой, он всенародный! – возразила Антонина.

– Ой, да ладно! – Люся кивнула подбородком на стакан, чтобы Антонина налила еще. – Я чего забежала-то! Ашот, когда обмывал свой день рождения в «Сакмаре», познакомился с военным начальством, и эти прапорщики отдали ему за партию некондиционных полушубков целую бочку спирта!

«Загубина! Тебе говорю! – хмурился с экрана телевизора президент. – Две основополагающие идеи заложены в конфедеративную концепцию Договора, которая определяет характер новой, небывалой государственности!»

Антонина хотела объяснить Горбачеву, что, после того как у нее поселился Бровкин, Люся и другие подруги нечасто стали заглядывать, поэтому она… Но Люся сама с шумом поставила стакан на стол:

– Да оторвись ты от своего Михсергеича! У тебя банка трехлитровая есть?

– Есть, только там чайный гриб плавает… – немного испугалась Антонина.

– Гриб – в кастрюлю! Банку мой и побежали! – вскочила Люся. – Ашот спирт реализует! В два раза дешевле, чем водка из магазина, выходит! Без талонов! Без очереди! Полбочки осталось!

«Загубина! Это противозаконно! – возмутился президент. – Это идея самоопределения, национально-государственного суверенитета, независимости. И это идея союзничества, сотрудничества, взаимодействия и взаимопомощи!»

– Сам виноват! – поймала взгляд Антонины Люся. – Кто людей обезвоживанием измучил?! Кто талоны ввел?!

Антонина стала быстро собираться.

– Ты чего, переодеваться не будешь?! – вдруг вмешалась Люся.

– Переодеваюсь же! – не поняла Антонина.

– А белье? – прищурилась Люся.

– Стираное… – опешила Антонина, – вчера надеванное…

– Стираное! – передразнила Люся. – Мы с Лесопосадкиной теперь на улицу выходим только в новом красивом белье!

Антонина в изумление открыла рот.