Шоколадное сердце (СИ)

На самом деле Шерлок не знает, куда пойдет, отдавшись настроению. Он закуривает, оглядывается и спускается с крыльца в сумрак. Скрипят ступеньки, хлопает калитка, под ногами хлюпают лужи, и монотонная дробь дождя разбивает тишину. Шерлок просто шагает в темноте, не разбирая дороги, и ужасно удивляется, оказавшись около дома Ватсонов. Определенно, дьявольщина. Стоя под деревом, он смотрит на старый давно не крашеный дом, выцветший забор, отмечая следы времени. Во дворе нет качелей, не сушится белье, да и в самом доме горит лишь окно на кухне. Шерлок гадает, почему мистер Ватсон не следит за домом, почему миссис Ватсон забросила сад и свои любимые клумбы, давно заросшие бурьяном. В доме, определенно, живут, но ощущения жизни нет. Интересно, а Джон женат? Есть ли у него дети? Опять закуривая, Шерлок с сожалением понимает, что ничего толком у миссис Хадсон не спросил. Мысли возвращаются к ее словам о падении. Откуда Джон мог знать, что самоубийство – всего лишь фокус? Из всех людей только Майкрофт знал о замысле Шерлока, да Шерлок и сам не был уверен на сто процентов в успехе, слишком рискованная была операция. Еще стоя на крыше Бартса и собираясь прыгнуть на глазах правильно подобранных свидетелей, Шерлок подумал, что обязательно вернется в Милтон-Корк, и вот он вернулся, чтобы с удивлением узнать, что его даже в мыслях не хоронили, просто не поверив в смерть. Свет на кухне Ватсонов гаснет, и Шерлок отступает за дерево. Скрипит дверь, звякают ключи, протяжно стонут ступеньки крыльца. Шумное дыхание и радостное повизгивание приводят Шерлока в замешательство. Он отбрасывает недокуренную насквозь промокшую сигарету и выглядывает из своего убежища, чтобы увидеть невысокого мужчину в куртке и ирландского сеттера. Свет от фонаря освещает достаточно хорошо, но их лиц не видно. Мужчина склоняется над псом, поправляя ошейник, а когда выпрямляется, Шерлок не может дышать, потому что это Джон. Повзрослевший, изменившийся, но все же Джон. Он улыбается, глядя на пса, называет его тем самым забытым именем (неужели Рэдберт все еще жив?) и медленно идет в сторону леса, прихрамывая. Шерлок видит и замечает все: скованность в руке, психосоматическую хромоту – признаки ранения, следы войны во всем его облике. Джон воевал, это ясно, Афганистан или Ирак. Афганистан, скорее всего. Военный доктор. Уволился после ранения. Посещал психотерапевта, безуспешно. Мучается ночными кошмарами. С сестрой не видится. Живет один (где родители?), работает врачом в Милтон-Корк. Сердце стучит, словно отбивает бешеный ритм, а Шерлок смотрит вслед давно истаявшему в ночном воздухе Джону и не может заставить себя сделать хотя бы шаг, раздираемый противоречивыми желаниями: догнать Джона и бежать от него подальше. В конечном итоге, путем неимоверных усилий побеждает второе, и Шерлок стремительно возвращается к дому миссис Хадсон. Почтенная дама уже спит. Шерлок, стараясь не шуметь, поднимается в свою спальню, и долго сидит на полу, вспоминая Джона, каким он был мальчишкой, каким он стал мужчиной. Прежнее, давно забытое желание обнять и зацеловать накатывает с новой силой. Неправильное желание – нельзя желать предателей. Но Шерлок желает, не в состоянии ничего поделать со своим глупым сердцем. Он так и засыпает на полу гостевой спальни, соскальзывая в привычный кошмар, в котором вылезшая из окна Джона Мэри, замечает Шерлока и набрасывается на него с яростью дикой кошки. Она впивается зубами и ногтями в тело, терзает плоть, пытаясь вырвать сердце. В какой-то момент, Шерлок понимает, что это не Мэри, а Мориарти вгрызается в грудину. Слева начинает болеть, Шерлок не может вздохнуть, руки слабы, нет возможности сопротивляться, он чувствует, как кровь заливает одежду, ноги немеют и не слушаются, сила и жизнь уходят из тела, которое безвольной куклой падает у крыльца дома Ватсонов – хорошенький подарок для любимого человека. В ушах еще слышен смех Мориарти:

- Я выжгу тебе сердце, - но Шерлок знает, что уже умер.

Он просыпается поздно, с криком ужаса на губах, и где-то на кухне внизу миссис Хадсон роняет сковородку. Неловко получилось. Дрожащими руками Шерлок вытирает с лица пот, забирается на подоконник, распахивает узкую форточку (окно почему-то заколочено) и курит в дождливую взвесь, освежающую лицо и прогоняющую остатки ночного кошмара, а затем отправляется в ванную, чтобы привести себя в порядок. Он долго стоит под теплой водой, смывая страхи и сомнения, пока не чувствует в себе силы выйти к миссис Хадсон с улыбкой на лице.

- Кошмары мучают? – встречает она его проницательным замечанием, ставя на стол чашку горячего кофе и булочки.

Шерлок делает вид, что не услышал в ее голосе вопроса.

- Что вообще нового? – интересуется он как бы между прочим. – Как, кстати, Джон? Он здесь, в Милтон-Корк сейчас?

- Где ж ему быть еще, - пожимает она плечами. – Закончил школу, поступил в медицинский колледж. Родители им так гордились. Гарри-то уехала сразу после школы куда-то, говорят, в Лондоне сейчас. На похоронах ее не было…