Шолохов: эстетика и мировоззрение

Стоит заметить, что часто встречающееся в наших рассуждениях понятие «революционной эпохи», «революционного преобразования» общества ровным счетом не несет в себе никакого особого идеологического значения в советском смысле. Мы говорим об объективной части русской истории, какая не смогла обойтись без революционных потрясений в начале ХХ века. Они в определенном отношении запоздали в России. Почему это так – не есть предмет наших размышлений в данной главе, но котел социальных, имущественных, сословных, идеологических противоречий не мог не рвануть в России, так как давление внутри этого «российского котла» было слишком велико. Вопрос в другом – и он даже не имеет иной альтернативы, так как российская история уже случилась именно таким, а не иным образом – о выплеске разбуженной исторической энергии основной массы населения: пошла ли она в верном направлении? Был ли иной вариант в русской истории, и какая в этом процессе роль, а может быть, и вина русского народа?

Шолохов – гений. Настало время сказать это определенно и без утайки, без укорения себя в национальном чванстве. «Имя гения – миллион, – писал В. Белинский, – потому что в груди своей носит он страдания, радости, надежды и стремления миллионов. И вот в чем заключается всеобщность его идей и идеалов: они касаются всех, они всем нужны, они существуют не для избранных, не для того или другого сословия, но для целого народа, а через него и для всего человечества» [13, 106].

Диалектика мысли Белинского, так же как в последующем она выражалась у Толстого и Достоевского, заключается в том, что национальное своеобразие, обращение к духу и смыслу бытия своего народа не только не отрицает возможность постановки общечеловеческих, всемирных задач и вопросов, но – напротив – немыслима без них. И если, как писал великий критик-демократ, «тайна национальности каждого народа заключается не в его одежде и кухне, а в его так сказать, манере понимать вещи»[14, 373], то Шолохов достиг этого высокого уровня развития национальной культуры – углубив, соответственно, мировую – показав, что и как увидел и понял его народ в эпоху социальной ломки невиданного масштаба.

В своем творчестве Шолохов вывел в качестве главной цементирующей и скрепляющей силы жизни – народ. Народ, выступивший в качестве искателя всеобщего, всемирного братства и единения, воплощающий многовековые чаяния многих народов о нахождении идеалов справедливости и добра на земле. Прекрасно об этой характернейшей черте русского народа писал Ф. Буслаев: «Счастлив тот народ, который в национальных основах своей литературы, вместе с любовью к родине, может воспитывать в себе все высшие, общечеловеческие стремления, народ, который, раскрывая свою национальность, двигает вперед историю человечества, и в произведениях своих писателей с гордостью указывает на высшую ступень умственного и литературного развития, какой только мог достигнуть человеческий разум в ту или другую эпоху истории цивилизации» [15, 2-3].

* * *

В современной ситуации интенсивного объединения культур различных народов остро встает вопрос о сохранении – а для теоретического сознания и вычленении – целостного ядра каждой национальной культуры. Что обусловливает единство той или иной национальной культуры, способность ее к развитию?

В последнее время искусствоведы, культурологи сочли необходимым обратиться к понятию этнического в культуре и искусстве. Как замечено в науке, национальное своеобразие культуры в строгом смысле может быть соотнесено с такими стадиями развития человеческого общества, как Новое и Новейшее время. Более ранние эпохи развития искусства могут быть адекватно соположены с понятием этнического.

Сосредоточенность исследовательского внимания только на своеобразии национального в искусстве не даст, вероятно, полного представления о подлинной глубине и неповторимости воссоздания жизни в искусстве того или иного народа, ибо духовная и материальная культура любого народа на всем своем историческом протяжении впитывала в той или иной степени влияние иноэтнических образований. В том случае, когда по религиозным или социальным соображениям накладывались жесткие ограничения на неприятие иных культурных воздействий, то эта культура герметизировалась, ограничиваясь в своем развитии.