Шопинг с Санта Клаусом

   – А вот это, девочки, как раз будет плохая новость, – вздохнул напарник. – У парня на шее такая полоска… Короче, к черту подробности: беднягу задушили!

   Переварить эту новость мы не успели. Я только открыла рот, чтобы начать мыслить вслух, как Ирка толкнула меня локтем и шикнула:

   – Тихо! Вайсман идет!

   – А что – тихо? – оглянувшись на приближающегося Петера, молвил Вадик. – Придется ему сказать. Да он так или иначе узнает, когда станет раздевать медведя: костюмчик-то из его гардеробной!

   – Дайте я ему скажу, вы с Ленкой такие бестактные! – Ирка пригладила косы и сладенько улыбнулась Вайсману: – Петер, дорогой! У нас для вас есть две новости! Сначала хорошая: в вашей театральной костюмерной стало одним карнавальным нарядом больше! Вот этот прекрасный костюм Черта наш Вадик, можно сказать, унаследовал от одного своего знакомого и намерен подарить вам. Правда, Вадик?

   – Мой костюм – твой костюм! – пряча глаза, подтвердил тот с кривой улыбкой, плохо соответствующей образу щедрого и бескорыстного благодетеля.

   Такие лица, наверное, были у бессовестных данайцев, одаривших простодушных защитников Трои деревянной лошадью с засадным полком внутри.

   «А у нас фальшивый медведь, фаршированный трупом!» – уловив сходство ситуации, безумно хохотнул мой внутренний голос.

   Доверчивый, как троянцы, Петер Вайсман забормотал слова благодарности, но Ирка его перебила:

   – Ничего не говорите! Это еще не все. К сожалению, знакомый Вадика, который оставил ему свой костюм, умер не тогда и не там, где хотелось бы.

   – И не от того, – мрачно добавил Вадик.

   – И вообще, он нас покинул, но в то же время до сих пор остается с нами, – витиевато сказала Ирка.

   Вайсман переводил чистый лазоревый взгляд с одного оратора на другого. Было видно, что он не понимает, о чем они. Я не выдержала и вмешалась:

   – Короче, Петер, у нас тут труп!

   – Карнавальный костюм «Труп»? – Вайсман не сделался понятливее.

   – А что, такие бывают? – некстати заинтересовалась Ирка.

   Теперь уже я пырнула ее локтем.

   – Не умеете вы, женщины, объяснять! Иди сюда, Петер! Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать! – позвал Вадик, штурмуя горку, на вершине которой меховой грудой, как почившее Чудище из «Аленького цветочка», лежал незнакомый труп в костюме Медведя.

   – О майн гот! – несвойственным ему фальцетом пискнул Петер, заглянув под съемную медвежью башку.

   Он сильно дернул себя за пушистые вихры, словно хотел снять с плеч свою собственную голову, а потом сбежал с горки так поспешно, что вызвал небольшой камнепад.

   – Надеюсь, он не дезертирует? – забеспокоилась я.

   Петер по прямой побежал к лифту, но в кабину не прыгнул, а с разбегу налетел на Ангелу Блюм. Она выдержала прямое попадание шаровидного тела с великолепной невозмутимостью, как атакуемый бурунами мыс Горн. Волнуясь всем своим организмом, Петер зашептался с хозяйкой праздника, закончившегося так невесело. Черные глаза Ангелы сверкнули огнем, как бортовые орудия по команде «Пли!».

   – Сейчас нас вздернут на рее, – пробормотала я.

   Стряхнув со плеча цепляющегося за нее Вайсмана, Королева Пиратов твердым шагом двинулась к нам.

   – Надеюсь, твоя новая подруга не страдает синдромом Клеопатры, – шепнула я Вадику.

   – В смысле не убивает своих мужиков сразу после того, как? – уточнил он, выдав собственные страхи.

   Могучая и грозная предводительница дантистов прошла мимо, обдав нас жарким ветром. Неоднократно потревоженная декоративная горка под ее ногами закачалась, тяготея к разрушению. Вадик подскочил мелким бесом (костюмчик Черта пришелся кстати) и проявил услужливость – в третий раз за пять минут снял медвежью голову, да таким грациозным жестом, словно это была крышка кастрюльки с деликатесным блюдом! Но тема светских манер продолжения не получила – Ангела громко выругалась по-русски и сразу же перешла на немецкий. Вайсман вступил с ней в беседу, смысл которой Ирка смогла уловить только в самых общих чертах.

   – Блюмша знает этого парня, – напряженно прислушиваясь к чужому разговору, конспиративным шепотком проинформировала она нас с Вадиком. – В марте или апреле он пытался устроиться в клинику Ангелы уборщиком, но не продержался и недели, был выгнан взашей за то, что полез в шкаф с верхней одеждой клиентов. Шарил там по карманам! Воришку прогнали, но он, видно, успел сделать дубликаты ключей от служебных помещений, потому что месяц спустя попался в одном из кабинетов с упаковкой какого-то сильнодействующего препарата. Наверное, он и на этот раз под шум веселья хотел ящики-шкафчики потрошить, но администрация клиники после первого такого случая мудро поменяла все замки. Пришлось ушлому юноше довольствоваться случайной подработкой от Вадика. Пятьдесят евро тоже на что-то сгодились бы. Ангела уверена, что парень наркоман – из тех, кто ради укола готов на все. Таких в Германии немало.

   – Вот и хорошо! – обрадовался Вадик. – Наркоманов никто не любит, и у полиции будет прекрасная версия убийства: внутренние разборки в группе риска!