Шопоголик и Рождество

Ради эксперимента подхожу к столу и пытаюсь взяться за кий так, как видела по телику. Но он прямо вырывается из рук. Слишком длинный, вот в чем дело.

– Просто примериваюсь, – быстро выпаливаю я, заметив, что Саймон как-то странно на меня смотрит. – Знаете, ведь у каждого кия свой характер…

– Вы… не тем концом бить собираетесь, – отзывается он.

– О, – щеки у меня вспыхивают. – Ну, конечно! Я просто слегка растерялась… – Я поскорее переворачиваю кий, в процессе едва не съездив им Саймона по лицу.

– Господи! – Он отшатывается, прикрываясь рукой. – Какого черта? Да вы же вообще играть не умеете! – Он смотрит на меня обвиняюще.

– Нет, умею! – упираюсь я, но быстро понимаю, что в этом нет смысла. – Ладно, не умею, – признаюсь я шепотом. – Только вы меня не выдавайте.

Саймон с минуту молча разглядывает меня, затем направляется к двери и запирает ее на задвижку.

– Живо, – командует он, – объясните мне, на кой черт вы устроили весь этот переполох со вступлением в клуб?

– Чтобы выиграть в лотерею, – помедлив, признаюсь я.

– В лотерею? – он смотрит на меня, как на чокнутую. – В лотерею?

Ну право же. Незачем корчить такие рожи. Что такого странного в желании выиграть в лотерею?

– Это все ради рождественского подарка мужу! – непринужденно объясняю я. – В качестве главного приза выставили великолепное портманто, но розыгрыш проводится только между членами клуба. Вот я и решила в него вступить.

Саймон фыркает.

– Серьезно? А я-то думал, вы ему одеколон подарите.

– С одеколонами я завязала, – признаюсь я. – Вы были правы, ему не нужен сюрприз. Но мне не хочется дарить ему что-то… ну… предсказуемое, так что…

– Так что вы решили вместо этого нарушить двухсотлетнюю традицию, – подхватывает Саймон. – А ваш муж в курсе, что здесь происходит?

– Нет, конечно! – ахаю я. – Это же подарок! О них не полагается знать заранее…

Договорить я не успеваю, потому что тут кто-то начинает барабанить в дверь, а затем раздается голос Эдвина:

– Эй! Дверь заклинило! Финч? Где Финч?

Черт. Вот и они. Что же мне делать?

– Вы хоть раз играли в снукер? – допытывается Саймон. – А в пул?

– Нет, но я знаю, как это делается. Вот смотрите.

Я подхожу к столу и пытаюсь сделать отличный удар, только вот по шару я промахиваюсь, и кончик кия проезжается по зеленому сукну.

Саймон, вздрогнув, отбирает у меня кий.

– Слушайте, – очень серьезно предупреждает меня он. – Если вы испортите стол, за вашу безопасность я не ручаюсь. На вашем месте я бы притворился, что мне плохо, и побыстрее сбежал отсюда.

– А вот и мы! – Дверь распахивается, и на пороге появляется Эдвин. А за ним топчется целая толпа девяностотрехлетних. – Бекки, как я вижу, вы готовы? Осталось только дождаться сэра Питера.

– Да-да, – сердце заходится у меня в груди. – А еще мне очень нужно купить лотерейный билет. Леонард здесь?

– Точно не знаю, – неуверенно произносит Эдвин, и тут в комнату входит сэр Питер.

Смотрит на меня, как на какое-то одноклеточное, и произносит так, будто от каждого слова ему физически больно:

– Добро пожаловать на торжественную церемонию Вступления в Клуб. С удовольствием представляю вам нашего сегодняшнего новичка миссис Ребекку Брендон, урожденную Блумвуд. Миссис Брендон, к столу. – Он отступает в сторону и жестом приглашает меня подойти ближе. Эдвин аж вскрикивает от нетерпения.

Мне как-то нехорошо. И кий постоянно выскальзывает из рук. В комнату набивается все больше явившихся поглазеть на меня стариков. Эдвин вынимает телефон и, кажется, собирается снимать меня на камеру. Может, еще не поздно удрать?

Но тут в задних рядах мелькает смокинг винного цвета, и на меня снова снисходит решимость. Ну же! Приз уже почти у меня в руках. Я не могу сдаться! Нужно просто как-то пережить этот момент…

И тут меня осеняет.

– Добрый вечер! – приветствую я толпу древних зевак. – Спасибо за теплый прием и за то, что многие из вас проголосовали за меня. Я бы хотела сказать пару слов.

Жду, когда все стихнет, и делаю глубокий вдох.

– Сегодня я положила конец давней традиции, – объявляю я. – И хотела бы поблагодарить клуб за поддержку, широту взглядов и готовность меняться. Мы собрались здесь, чтобы я сделала свой почетный удар. – Я наклоняюсь к столу и собственнически опираюсь рукой на обитую зеленым сукном поверхность, изображая из себя завзятого бильярдиста. – Но это еще одна традиция, которую я сегодня нарушу. Не хочу отмечать свое вступление в клуб, «работая палкой», «загоняя что-то в дыру» и «метя территорию», потому что в наше дни это отдает сексизмом.

– Что? – возмущенно фыркает сэр Питер.

– Опять про секс говорит, – сообщает соседу сэр Денис. – Мне нравится эта девчонка!

– Вместо этого я хотела бы принести клятву, – поспешно продолжаю я. Беру в руки кий и несколько секунд внимательно его разглядываю. – Клянусь кием сим, чтобы буду хранить верность этому клубу… – торжественным тоном изрекаю я, – э-э… денно и нощно и во веки веков. Да здравствует бильярд! – быстро заключаю я и кланяюсь зрителям.