Шпага и кнут

– Я без свечек обхожусь, – проворчал Еллионар. – Мне и так все видно. Я здесь только сплю, картины не рисую, так что мне тут нечего разглядывать.

– А чем вы занимаетесь целыми днями? – полюбопытствовала Лионелла.

– Так я днем и сплю, – снова проворчал Еллионар.

Несмотря на то, что старичок впустил девушек в свое жилище, он явно не испытывал радости по поводу визита неожиданных гостий. Чувствуя это, Лионелла и Катарина не решились ничего переспрашивать, хотя обеим стало интересно, чем же таким занимается по ночам лысый ворчливый старикашка, если целыми днями беспробудно дрыхнет в своей пещере.

Между тем Еллионар, повозившись в темном углу, высек огонь и запалил факел. Пламя осветило пещеру, потревожив причудливые тени на скальных выступах.

При первом беглом взгляде совсем не было похоже, что в пещере кто-то живет. Ни стола, ни скамьи, ни какой-нибудь утвари – вообще ничего из того, чем обычно пользуется в быту всякий нормальный человек.

– У вас даже очага нет, что ли? – удивилась Катарина. – Холодно ведь ночами. Да и так, обед приготовить…

– Ну, начинается, – недовольно пробурчал пещерный обитатель. – То темно, то холодно… Между прочим, я вас в гости не зазывал, сами напросились.

– Это она просто так сказала, не обижайтесь, дедушка, – поспешно вмешалась Лионелла, в очередной раз толкнув спутницу, и тем самым посоветовав ей пореже открывать рот.

– Угу, – буркнула Катарина.

Бросив взгляд по сторонам, она вдруг увидела большого паука, перебиравшего мохнатыми лапами свою сеть на стене, и вздрогнула.

– Фу, какая гадость! – с омерзением воскликнула Катарина, ничуть не заботясь тем, что хозяин пещеры может снова оскорбиться на такое замечание.

– Подумаешь, паучок, – пренебрежительно фыркнула Лионелла. – Ну ты и трусиха.

Однако услышав шебуршание в темноте под сводами пещеры, цыганка сама поежилась и опасливо спросила у Еллионара:

– А там кто?

– Мыши, – просто ответил тот.

– Какие мыши? – не поняла Лионелла.

– Летучие, – пояснил Еллионар.

– Вот это действительно гадость, – пробормотала цыганка и снова поежилась.

Настал черед Катарины насмехаться.

– Да ты сама трусиха, – фыркнула она.

– Вот укусит тебя такая тварь, будешь знать, – огрызнулась Лионелла.

Чуточку осмелев, Катарина обратила внимание пещерного обитателя на самый важный для себя вопрос и весьма нескромно поинтересовалась:

– Так что, пожевать совсем ничего нету?

– Ну ты и обжора, – упрекнула ее Лионелла.

– Сама ты обжора, а я есть хочу!

Еллионар тяжело вздохнул, потеребил свою седую бороду и пробормотал:

– М-да-а, ночь будет беспокойной.

Воткнув факел в щель на стене, старик ушел куда-то в темную глубину пещеры и вскоре вернулся с большой плетеной корзиной.

– Вот. Здесь орехи, ягоды, грибы, щавель… Угощайтесь.

– А мяса нет? – снова нескромно поинтересовалась Катарина так, что даже Лионелла поразилась ее наглости. – Или хоть хлеба?

– Ну ты и привереда! – возмутилась цыганка. – Все никак не отвыкнешь от своих замашек.

– Я не привереда, просто есть хочу, а тут одна трава. Что я, лошадь, что ли?

Еллионар развел руками:

– Ничего другого у меня нет, я вегетарианец.

– Кто?! – разом переспросили девушки, услышав незнакомое слово.

– Я мяса не ем, – пояснил старичок, закручивая на ухо упавший ус.

– Это заметно, – пробурчала Катарина, покосившись на тщедушного пещерного жителя, которого запросто могло бы сдуть с ног сильным сквозняком.

Ей нисколько не понравились ни скудная трапеза, ни пещера, ни сам ее обитатель и девушка даже не пыталась скрыть свою неприязнь, в отличие от Лионеллы, которая всем своим видом демонстрировала, что вполне всем довольна и лучшего для себя сейчас не могла бы и желать. Впрочем, может быть, так оно и было на самом деле. Что ни говори, а цыганка, все-таки, менее прихотлива и более приспособлена к бродячему образу жизни, чем Катарина, капризов которой была бы достойна королевская дочь.

Нельзя сказать, чтобы лесные орехи, ягоды и сушеные грибы хоть сколько-нибудь утолили голод, но, поскольку хозяину все равно больше нечем было попотчевать своих гостий, вскоре девушки отправились спать. За выступом скалы оказалась большая охапка елового лапника, которую Еллионар и предложил гостьям в качестве ложа.

– А там точно никто не ползает? – с опаской поинтересовалась Катарина.

Еллионар пожал плечами.

– Я всегда сплю здесь как убитый и никто меня не беспокоит.

– Да ложись ты уже, – сердито проворчала Лионелла своей спутнице. – Сейчас будешь тут до самого утра охать и букашек всяких искать. Нашла, кого бояться – маленьких паучков.

– Ну да, они такие противные, – поморщилась Катарина. – А вдруг в уши заползут.

– Помните, о чем мы условились, барышни, – предупредил девушек Еллионар. – Когда появятся мои гости, ведите себя очень тихо, так, чтобы никто не узнал, что вы здесь.

– Мы помним, – кивнула Лионелла.

Забрав факел с собой, старичок покинул девушек.

– Он нас стесняется, что ли, перед своими гостями? – недоуменно пробурчала Катарина, нащупывая в темноте на лапнике местечко помягче.

– Да ну его, – так же тихо отозвалась Лионелла. – Почему-то нам в пути встречаются одни идиоты. Не считая Альгерадо.