Шпана

Да, и хорошо бы узнать, куда это меня занесло и сколько отсюда километров… вёрст то есть конечно, до города. Вокруг был лес густой, ёлки да берёзы… кстати, если уж с едой совсем ничего не выйдет, можно будет грибов набрать. И ягод – вон их сколько кругом растёт, тут тебе и черника, и брусника, и заросли ежевики, с голоду, короче говоря, не умрёшь. Сразу и зачерпнул пригоршню этого добра, что-то я ни разу не наелся с давешней ухи-то. Сладко и вкусно…

Надеюсь, дикого зверья здесь мне не встретится, всё же жильё кругом, совсем далеко меня не могли ведь завезти… а если и встретится, то сейчас разгар лета, еды кругом много, надеюсь, что на меня зверьё не позарится.

Я пошёл на восток, спиной к солнцу, ведь сейчас же вечер, значит солнце на западе. Если мои предположения верны и меня занесло в леса заречной части нашего города, то там, на востоке должна где-то быть Сормовская слобода, сойдёт на первое время. А если я оказался на высоком берегу Оки, тогда я должен в конце концов прибиться к ней, к реке, а это тоже неплохо.

В конце концов, через полчаса примерно блужданий по перелескам и болотам, оказалось, что таки в заречке и прямо передо мной раскинулась та самая Сормовская слобода с заводиком «Красное Сормово»… ну сейчас конечно не Красное оно, а как уж его там… Компания Нижегородской машинной фабрики, так как-то… совсем и немаленьким оказалось это поселение, как я думал, вот таким примерно:

Тут и затеряться вполне можно, подумал я, тут народу под десять тыщ живёт, если не больше… ну чего, начинаем жизнь с нуля, тебе не привыкать, Саня. Для начала одежда, прикид и ещё раз шмотки… сделал скучающий вид и прогулялся по окраинной улице этой самой слободы, выискивая торгового партнера. Долго искать не пришлось.

Когда по лесу ещё шёл, сделал несколько маскировочных действий, чтобы совсем уж городским франтом не выглядеть – измазал грязью штаны с пиджаком, привёл в беспорядок прическу и расцарапал себе одну щёку, несильно, но чтобы видно было со стороны. В таком виде и подошёл к мальцу, который козу выгнал пастись за околицу.

– Слышь, пацан, – сказал я ему грубым голосом, – тут у вас никто комнатушку не сдаёт?

– А ты кто такой? – немедленно поинтересовался он. – И что у тебя с рожей?

– Санёк я, – решил я кардинально не менять легенду, – а больше ничё про себя не помню. Разбойники на меня в лесу напали, по башке вдарили, вот я память и потерял.

И я показал на левую половинку затылка, там я тоже грязью всё измазал, чтобы непонятно ничего было. Пацан посмотрел издали на мои ранения и продолжил:

– А я Архип, живу вон в том доме, – и он махнул рукой в сторону слободы, – комнатушка даже и у нас найдётся, пойдём, я тебя матушке покажу, если он против не будет, заселяйся, только… – замялся он.

– Если ты про деньги задумался, то не боись, разбойники у меня не всё отобрали, кое-что за подкладку закатилось, – и я показал ему пару купюр, пацан расслабился.

– Ну тогда пошли.

Он подогнал веткой свою козу и мы отправились прямиком к его хате… довольно крепкая изба-пятистенок, сзади участок, засаженный сплошь картошкой, спереди палисад с цветочками, наличники украшены богатой резьбой, мне сразу понравилось. Малец загнал козу в хлев, откуда вышел уже вместе с матерью, высокой и суровой женщиной за тридцатник. Она воззрилась на меня довольно подозрительно.

– Архип сказал, ты комнату на постой ищешь?

– Точно так, – осторожно подтвердил я. – На неделю примерно, а может и больше.

– Десять копеек в неделю, харчи отдельно оплачивать будешь, – сразу взяла она деловой тон.

– Комнатку-то покажите сначала, – попросил я, чтобы не выглядеть кексом, кидающимся на ветер деньгами.

Прошли в дом – комнатушка была крохотная, но с отдельным входом из сеней, и что самое главное, рядом с печкой. Летом-то это конечно не так важно, но если до осени тут придётся куковать, пригодится. Поторговался конечно, копейку выиграл, отдал 18 копеек мелочью за две недели, как раз столько и набралось. После этого матушка, представившаяся Катериной Гордеевной, предложила мне умыться, а то весь грязный хожу тут. Заодно и о себе расскажешь. Рассказал… повторил, короче говоря, байку, стравленную Архипу.

– Значит, совсем ничего не помнишь? – это мы уже за столом сидели, она мне стакан молока налила, видимо от той самой козы.

– Обрывки какие-то, – сказал я, – вроде я работал у одного большого человека, и вроде бы механиком, машины какие-то сложные чинил. А вот где и у кого, это как отрезало…

– Машины это хорошо, – по-прежнему сурово отвечала она, – на нашем заводе такие люди ценятся. Муженёк придёт со смены, расскажешь ему, что и как, может и на работу тебя возьмут.

– Муж, значит, на Сормовском заводе работает?

– Да, помощником мастера во втором корабельном цеху.

– Ну значит договорились… – сказал я, – а сейчас, пока время есть, могу вам чем-нибудь по хозяйству помочь. Чего зря без дела сидеть, верно?