Шпаргалка для ленивых любителей истории – 3. Короли и королевы Франции, 1498-1848 гг. [Литрес]

Тучный человек с неудачной семейной жизнью и бэкграундом в виде провалившихся политических авантюр. Такая характеристика вполне может ввести нас в заблуждение, дескать, чего от него ждать… Но Станислас был человеком умным и образованным. Он понял, что его настоятельные требования возмездия и восстановления традиционной монархии произвели очень плохое впечатление на общественное мнение во Франции. Нужно было менять имидж.

Постепенно, при каждом удобном случае Луи Станислас Ксавье, он же Людовик Восемнадцатый, делал публичные заявления, отражающие его новое политическое кредо: никакого возмездия даже в отношении убийц короля; административные и судебные структуры революции нужно сохранить; если монархия будет восстановлена, то он признает новые реалии и волю нации; всем, кто не станет противиться реставрации, будет дарована амнистия.

Пожив какое-то время в Вероне, Станислас перебрался в герцогство Брауншвейг, где жил в скромной квартирке над магазином. Он был один, Мария Жозефина находилась в Шлезвиг-Гольштейне со своей любимой подругой Маргаритой де Гурбийон. А самоназначенному королю хотелось восстановить не только монархию Бурбонов, но и семью Бурбонов. Он ведь не забыл (и мы вместе с ним тоже помним), что у Людовика Шестнадцатого и Марии-Антуанетты было двое детей. Сын, Луи Шарль, умер, а дочка-то, Мария Тереза, жива! Ее до самой смерти братика держали в Тампле, но потом отпустили, и она жила при венском дворе, у родни по линии матери. Станислас хотел, чтобы племянница жила с ним, но не забирать же молодую девушку, принцессу, в такие убогие условия!

В 1798 году российский император Павел Первый предложил Станисласу воспользоваться Митавским (Елгавским) дворцом в Курляндии. Станислас с благодарностью согласился, а в 1799 году к нему приехала Мария Тереза, а также немалое число старых придворных, вместе с которыми он попытался воссоздать более или менее приблизительный версальский двор. Долгими зимними вечерами не признанный на родине король Людовик Восемнадцатый (давайте теперь будем называть его Людовиком или королем) писал мемуары и биографию Марии-Антуанетты. Денег не хватало, Павел помогал, конечно, но давал куда меньше, чем обещал изначально.

А еще наш король-изгнанник затеял брачный проект: хотел, чтобы Мария Тереза вышла замуж за своего двоюродного брата Луи Антуана, сына Шарля Артуа. Своих детей у Людовика нет и не предвидится, но если соединить детей двух своих родных братьев и дождаться потомства, то получится же настоящая семья настоящих чистокровных Бурбонов! Чем не план в предвкушении будущей реставрации монархии? Девушке Луи Антуан совсем не нравился, она не хотела выходить за него замуж, но любящий дядюшка банально обманул племянницу, наврал ей, что такова была предсмертная воля ее родителей. Так написано в одном из источников, но лично мне в этой версии не хватает аргументов. Мария Тереза до последнего дня находилась в Тампле вместе с отцом и матерью, но ничего подобного от них не слышала. А дядя Прованс, пребывавший с 1791 года в эмиграции, выходит, слышал? Или, может, папа с мамой в письмах папиному брату что-то такое писали? Так где эти письма? Хотелось бы взглянуть. Ах да, бумаги же потерялись при отступлении после битвы при Вельми…

Так было или не так, но девушка долго не соглашалась, дядя настаивал, и она уступила. Назначили дату свадьбы, и Людовик приказал супруге, королеве Марии Жозефине, прибыть на торжество. Но с одним условием: без подруги Маргариты де Гурбийон. Не надо нам скандальных происшествий. Королева гордо отказалась. Либо она приедет с Маргаритой, либо не приедет вообще. Ни одна из сторон уступать не собиралась, в итоге Мария Жозефина приехала в Митаву вместе с Маргаритой, но фрейлина поселилась отдельно, где-то в предместье, и Мария Жозефина постоянно ее навещала. И волки сыты, и овцы целы: и подруга рядом, и скандала нет. Хотя как сказать… В одном источнике я прочитала, что скандал все-таки был. При подъезде к Митаве карету, в которой ехали дамы, остановили, Маргариту вынудили покинуть транспортное средство, так что во дворец королева прибыла одна и тут же закатила сцену: мол, не стану даже дорожное платье снимать, пока не разрешите моей дорогой Гурбийон поселиться со мной. Людовик, конечно же, не разрешил. После чего Мария Жозефина заперлась в отведенных ей покоях с бутылкой виски. Да-да, не удивляйтесь, виски в те времена уже пили. Этот напиток упоминается в документе 1405 года (Ирландия), а в реестре Шотландского казначейства – в 1494 году, хотя считается, что виски начали изготавливать и употреблять на несколько столетий раньше.