Шпион и предатель. Самая громкая шпионская история времен холодной войны

Если Гордиевского и его семью удастся незаконно провезти через советско-финскую границу, останется выполнить вторую часть плана, потому что, даже попав в Финляндию, Гордиевский еще не окажется в безопасности. Аскот напоминал: «У финнов было соглашение с русскими — передавать КГБ любых беглецов из Советского Союза, какие попадали к ним в руки». Возникло даже особое понятие — «финляндизация», применявшееся к любому малому государству, которое покорялось воле гораздо более могучего соседа и при сохранении формальной независимости фактически попадало к нему в рабство. В пору холодной войны Финляндия официально соблюдала нейтралитет, но Советский Союз опутал ее множеством условий, ограничивавших ее свободу: Финляндия не могла вступать в НАТО, ей не разрешалось пропускать через свою территорию войска западных стран или размещать у себя их системы вооружения; кроме того, на ее территории запрещалось распространять антисоветские книги и фильмы. Сами финны очень болезненно относились к термину «финляндизация», однако он давал весьма точное представление о положении страны, вынужденной смотреть одновременно в обе стороны. Финляндия изо всех сил старалась выглядеть западной страной, но в то же время не желала и не могла портить отношения с Советским Союзом. Финский карикатурист Кари Суомалайнен назвал однажды стесненное положение, в каком пребывала его страна, «искусством кланяться Востоку, не показывая зада Западу».[75]

За несколько месяцев до описываемых событий глава отдела МИ-6, занимавшегося странами советского содружества, побывал в Финляндии и встретился с Сеппо Тиитиненом, главой финской службы безопасности и разведки (известной как СУПО). Гость из МИ-6 задал отвлеченный вопрос: «Если бы нам понадобилось переправить одного перебежчика через Финляндию, вы, наверное, предпочли бы, чтобы вас не вмешивали в эту историю?» Тиитинен ответил: «Совершенно верно. Лучше расскажите нам потом, как все прошло».

Финны ничего не хотели знать заранее, и если бы Гордиевского задержали финские власти, то, можно почти не сомневаться, его бы вернули в СССР. Если бы этого не произошло, а в СССР узнали, что он в Финляндии, на финнов оказали бы очень жесткое давление и заставили бы схватить беглеца. А если бы они проявили упрямство, КГБ запросто мог бы распорядиться об отправке в Финляндию специального подразделения для поимки шпиона. Известно было, что советские агенты ведут наблюдение за финскими аэропортами, поэтому о простом вылете из Хельсинки для Гордиевского и его семьи даже речи не шло.

Было задумано, что беглецов на двух автомобилях перевезут на крайний север Финляндии, за 1300 километров. Одну машину будут попеременно вести Вероника и Саймон, а другую — двое сотрудников датской разведки: Йенс Эриксен (он же Астерикс, работавший вместе с Ричардом Бромхедом десятью годами раньше) и его напарник Бьёрн Ларсен. К юго-востоку от Тромсё, в пограничном пункте Каригасниеми, они въедут в Норвегию — и на территорию НАТО. Вначале команда заспорила, не задействовать ли для вывоза Гордиевского военно-транспортный самолет C-130 Hercules, но в итоге решено было воспользоваться регулярным рейсом из Норвегии, чтобы не привлекать лишнего внимания. Из Хаммерфеста, самого северного города Европы, расположенного за Полярным кругом, беглецам предстояло вылететь в Осло, а там сделать пересадку на коммерческий рейс до Лондона. Датчане с самого начала были посвящены в план побега, и двоим сотрудникам ПЕТ предстояло вести вторую машину, привлеченную к операции, и сопровождать эксфильтрационную команду до самого Хаммерфеста. «Отчасти это была просто любезность с их стороны, но еще нам могло понадобиться датское прикрытие, чтобы попасть в Норвегию. Так сказать, местная скандинавская помощь на случай, если мы наскочим на какую-нибудь корягу».

Вероника Прайс достала коробку из-под обуви с пометкой «Пимлико», где хранились четыре фальшивых паспорта для Гордиевского и его семьи — на имя Ханссенов. Она уложила в багаж средство от комаров, чистую одежду и набор для бритья. Гордиевскому ведь наверняка понадобится побриться. Она понадеялась, что московская команда не забудет прихватить запасные шины в хорошем состоянии — на случай проколов. Этот пункт тоже был учтен в плане побега.

В течение почти двух месяцев команда Ноктона (теперь переименованная в «Пимлико») ждала в мрачном бездействии, изводясь от тревоги. Теперь же всех накрыла волна возбуждения, они внезапно лихорадочно засуетились.

«Все переменилось буквально в одну минуту, — вспоминал Браун. — Это было фантастическое чувство. Мы ведь готовились к этому годами, тренировались. И вот теперь мы все думали: господи, да ведь все это придется проделать уже по-настоящему… А получится ли?»

В британском посольстве в Москве сотрудники службы МИ-6 собрались в «комнате для безопасных разговоров», чтобы отрепетировать любительскую театральную постановку.