Шпион, которого я убила

— Не проявившая конкретно… — бормочет Далила, наблюдая, как Ева обувается. — Получается, что все мы — условные противники? Все, кто ни сном ни духом не проявил и не собирается проявлять никаких опасных намерений?

— Все.

— Это же надо лечить! — возбуждается Далила. — В штате составителей подобных инструкций психиатр был предусмотрен? А почему ты так рано? — всполошилась она, посмотрев на часы; — Я тоже иду. До спектакля еще больше двух часов!

— Дела.

— Подожди, а что в этой инструкции сказано про макияж?

— Ничего, — вздыхает Ева, — но горький опыт моего бывшего коллеги Аркадия Федана, размалевавшего себя для посещения гей-клуба, а потом ввязавшегося в драку, свидетельствует о том, что это большое упущение. Кроме синяка под артистично раскрашенным косметикой глазом, он имел еще и сильнейшее аллергическое воспаление век.

— Ясно. Тогда оставь мне свою косметичку. Похоже, ты не собираешься краситься перед нежелательно близким контактом с условным противником. Что? — Далила заметила, что Ева задумалась. — Накрасишься?

— Нет. Я думаю, не надеть ли бронежилет. Что-то у меня нехорошее предчувствие.

— Надень. Непременно надень. Сверху твоей завлекательной блузки. А вот тут слева на бронежилет можно прицепить болтающуюся гранату. Раз другие украшения запрещены, — невинно таращит глаза Далила.

— За что ты на меня злишься?

— Я?! Да я просто уже боюсь идти в этот театр! Я надеялась приятно провести время, а ты запихиваешь в сумочку запасную обойму и хочешь надеть бронежилет!

— Все нормально. Только держись в театре от меня подальше, а если случится что-то непредвиденное, ложись на пол.

— Ложиться на пол?! В партере?! Как ты это себе представляешь? Я что, должна буду, двадцать раз извинившись, пролезть мимо сидящих или в панике ползущих друг на друга зрителей, чтобы потом улечься в проходе?

— Ты права, это будет затруднительно, — задумалась Ева. — Ладно.

Подними сиденье своего кресла, сядь на пол и закрой голову руками.

— Ну что, повеселимся? — прокричал Марат, накручивая рев двигателя.

Сквозь стекло шлема его глаза, ставшие еще глубже странной чернотой возбуждения и азарта, смотрели на Еву с восхищением.

Они подъехали к театру через двенадцать минут. Марат не стал выезжать на площадь у центрального входа, выключил двигатель и, отталкиваясь ногой, въехал в скверик позади театра.

— Обсудим детали? — спросил он, дождавшись, когда Ева медленно сняла шлем.

— Не все. Некоторые.

— Ладно. Давай обсудим некоторые. Моя ручная мышка решила отдать вам пленку? Не отвечай. Ты знаешь, что она не убивала. Я знаю, что я не убивал. Кто убил ваших агентов и почему?

— Вопрос, — вздохнула Ева. — Я надеюсь, что сегодня что-нибудь прояснится. Если будет тело, будет вскрытие. Ты говорил о пулевом ранении. При самых благоприятных обстоятельствах может быть найдена пуля. При еще более благоприятных обстоятельствах она может оказаться того же калибра, что и у блондина, убитого в туалете. Если пойти от обратного и предположить, что так оно и будет, то начать сегодняшний вечер можно вообще с поиска оружия.

— Подожди, ты хочешь обыскать театр? Это нереально. Его обшарили уже трижды. И кроме мест, которые доступны, есть еще совершенно фантастические конструкции заколоченных переходов, потолка, подсобных помещений, угольный склад, а рельсовая дорога в подвале ведет к запасному выходу в закрытую ветку метро.

— Мне пора.

— Подожди. Давай хотя бы разделимся!

— Давай лучше обсудим будущее. Марат, — Ева на секунду задумалась, глядя на фонарь у дерева, — как это объяснить…

— Ты снайпер, все понятно, я согласен на страховщика.

— На страховщика?

— Мне говорили, что у снайпера не бывает помощника или напарника.

Только страховщик на случай непредвиденного срыва.

— Снайпер не зависит От страховщика, они даже не знают друг друга. И после меня ни разу еще не понадобился страховщик.

— Ценю. Это надо так понимать, что ты пока не собираешься расстаться со Службой?

— Появились некоторые соображения насчет этого дела. Я хочу довести его до конца.

— И я хочу, — повысил голос Марат. — Но не до своего конца!

— Ладно. Скажем так. Если это дело раскроется и самые худшие мои опасения оправдаются, мне придется уйти из Службы. Я так обещала.

— И ты уйдешь без страховочного варианта?

— Посмотрим. Поговорим завтра.

— Удачной охоты, майор Курганова.

— И ты не попади в прицел.

В ярко освещенном фойе беспомощно оглядывалась стройная женщина в меховом палантине. Когда она особенно усердно вытягивала шею, разглядывая входящих, сквозь белый с голубоватым отливом мех на шее оживали яркие огни дорогих камней. Ева подбежала, запыхавшись.

— Вы опоздали, — укоризненно заметила Марго. — Чек или наличными? — скользнула она взглядом по сумочке Евы.

— Банковская карточка на двадцать тысяч рублей. Марго протянула руку в тонкой черной перчатке до локтя. Она была в облегающем белом платье, белых чулках, белых туфлях на высоком каблуке, и выбившийся длинный темный локон на бело-голубом меху развился с возмутительной преднамеренностью. Черными были только перчатки по локоть и с артистичной небрежностью уложенные волосы.