Шпион, которого я убила

На нем когда-то стояла китайская ваза, он для этой вазы и делался на заказ, а вазу я разбила о голову… Да! Я хотела спросить, как там у тебя с редакцией?

— Получилось. Вот, я вам принесла, — Надежда достает свернутую газету.

— Скажи пожалуйста! — достает очки Милена. — Теперь и у тебя есть своя газета! А мою видела? Подожди, где-то тут валялась… Вот! На французском, но, если хочешь, я все тебе переведу.

— Милена, к вам кто-то приходил?

— Да! — радостно отвечает Милена.

— С обыском? — переходит на шепот Надежда.

— Нет, что ты. Обысками меня уже лет тридцать не развлекают. Когда посадили Изю Юрковского, тогда последний раз и приходили. Как сейчас помню, забрали меня на пятнадцать суток за Булгакова. У меня самиздат «Собачьего сердца» завалялся, за него и забрали. Ой, а подружка моя Полинка тогда написала плакат и пошла с ним…

— А кто тут был?

— Тут? Она приходила.

— Да кто она?! — не выдерживает Надежда спокойствия Милены.

— Смерть. Вот только не надо на меня так смотреть! Поживешь с мое, сама поймешь, кто к тебе приходит! Короче, мы договорились, и все путем Милена, — гладит Надежда морщинистую руку и осторожно вынимает из нее забытую сигарету. — А мы с Петровичем сегодня в театр идем. Я пришла выбрать наряд.

Пошли с нами?

— А я тебе не говорила? — В Надежду утыкается указательный палец, и на каждое слово острый красный ноготь ощутимо протыкает тонкую шерсть кофточки под Грудью. — Я. Не люблю. Театр. Хотя, — задумалась Милена, — мое платье красного бархата и страусиное боа скучают уже лет восемь! Заказывай такси на семь вечера! — Мы тебя оденем, как королеву! А на голову — бриллиантовую диадему!

— Надежда, я знаю, что ты шаришь у меня в комоде, когда я хожу в магазин. Это не бриллианты. Это выполненная на заказ подделка с фотографии.

Настоящую, бабушкину, отобрали еще у мамы на нужды Красной армии. В конце концов, — оглядела она полнейшее разорение, — тут так уныло, и никто не говорил, что я должна сидеть дома. Кстати! Чуть не забыла… Где это?..

— А, тут. — Милена становится на колени, шарит рукой за комодом и вытаскивает что-то небольшое, круглое, в ошмотьях пыли. — Возьми.

Надежда отшатывается.

— Это твоя черепаха. Я совершенно не могу понять, сдохла она или живая.

Забери себе, понюхаешь через неделю.

Надежда вышла из подъезда с большим полиэтиленовым пакетом. Огляделась и пошла неспешно к серому фургону в углу двора. Несколько минут она задумчиво смотрела на шофера в наушниках. Потом обошла фургон сзади и постучала в закрытые двери. Тишина. Надежда постучала еще раз, уже более настойчиво. Одна створка приоткрылась, на нее посмотрело усталое лицо немолодого мужчины, профессионально готового к неожиданностям.

— Ребята, пустите меня к себе, — жалобно пропищала Наденька. — В подъезде на меня смотрел страшный мужик. За мной точно следит кто-то еще! А вдруг меня похитят или убьют? Очень плохо получится, потому что я дала честное слово вашей сотруднице, что сегодня в театре…

— Не положено, — скучным голосом произнес мужчина и попробовал закрыть створку изнутри.

— Ну пустите, какая вам разница? Я сейчас поеду на трамвае обратно к помрежу, вы потащитесь за мной, и еще неизвестно, не захочется ли мне забежать в кафешку у метро! А вы будете сидеть и думать, выйду я из нее или сбежала через другой выход подземки, как вчера.

— Залазь, — сдался мужчина и протянул руку. В фургоне было еще двое.

Это с ними Надежда недавно обменялась заявлением и объяснительной. Они пили кофе, наливая его в пластмассовые стаканчики из термоса.

— Хорошо тут у вас, тепло, — улыбнулась Надежда, оглядываясь. — А ваш шофер музыку слушает с закрытыми глазами. Кто хочешь может подойти, открыть дверцу и стукнуть его по голове! Потом машину угонят, а дверь заклинят с улицы, и вы попались со всей вашей аппаратурой! — бодро отрапортовала Надежда.

— Вы что, девочку сняли? спросил мужской голос из селектора. — С воображением нашли!

— Это шофер спрашивает, — подмигнул Наденьке молодой мужчина в спортивном костюме, закручивая термос.

— А он все слышит? Здорово… А у вас тут диски с музыкой? Хорошая коллекция. — Она придвинулась было поближе к пульту прослушивания, но мужчина, который впустил ее в фургон, ловко ухватил сзади и посадил к себе на колени.

— Надежда, — сказал он строгим голосом, — меня зовут Сергей. Угадай с двух раз, что мы с тобой сейчас сделаем?

— Тут и угадывать нечего, — сникла Наденька, — что тут угадывать, все и так ясно. Ладно, сама напросилась. Если, конечно, вы считаете это необходимым… Обыскивайте, черт с вами! — вздохнула она.