Шпион, которого я убила

— Потому что… Это звучит глупо, но это так. Потому что они готовят государственный переворот!

Несколько секунд Ева, опешив, смотрит на уставившегося в окно ужасно серьезного и даже испуганного директора. Потом, пряча улыбку, она достает из кармана джинсов небольшой нож, и директор дергается после негромкого щелчка и застывает, не в силах отвести глаз от выскочившего на него лезвия.

— Пойдемте со мной.

Вдвоем они доходят до поворота в коридоре. Ева становится на колени, поддевает ножом плинтус, вытаскивает желтый провод и разрезает его.

— Есть листок бумаги?

Директор, очнувшись, достает из кармана пиджака блокнот. Ева отрывает от листка узкую полоску, пишет на ней: «Кунц, ты победил!», обматывает бумажкой конец провода и загибает его. Прилаживает на место плинтус.

— Я могу идти? — Она встает, убирает нож. Директор разводит руками, потом естественным жестом продолжает движение рук вверх, поднимает их настолько, чтобы в отчаянии потрясти ими, призывая небо в свидетели. Слов у него нет.

Ева подходит к кабинету физики, дает себе пару секунд, чтобы избавиться от улыбки, и с совершенно серьезным и озабоченным лицом открывает дверь.

— Вот!! — кричит Лейла. Она стоит ногами на стуле, глаза ее горят, сетка на отверстии воздуховода сорвана, Лейла тянет на себя черный маленький микрофон с проводом. Возбужденные ученики столпились рядом, грустный Фикус сидит на стуле возле доски.

— Уже можно выходить? Он ушел? — Из класса готовы выскочить на поиски владельца микрофона четверо бравых мальчиков. Ева отходит от двери и просит остальных подождать, потому что идут уроки и нужно соблюдать тишину. Некоторые особо любопытные высунулись из двери, из их восклицаний Ева поняла, что складной нож оказался в наличии только у Димы Кунца, и он теперь руководит отдиранием плинтуса.

— Так нельзя, — качает головой и тихо говорит ей Фикус. — Это не правильно, это может привести к плохим последствиям.

— Все нормально. — Ева кладет руку ему на плечо и слышит слабый запах валидола.

Разочарованная четверка возвращается.

— Так нечестно, — с обидой говорит Дима Кунц и рвет полоску записки. — Это вы все сами подстроили?

— Нет, — Ева жестом предлагает классу сесть, — это все подстроил директор. Он прослушивает всю школу, особенно мужские туалеты, записывает разговоры на пленку, а ночью слушает их перед сном.

Недоверие на лицах сменяется улыбками. Юноши полунамеками напоминают друг другу, о чем они в последние дни говорили в туалете. Начинается хохот.

— Ну, теперь я за вас спокойна. — Ева собирает со стола свои вещи. — Как только устроитесь на работу, внимательно осмотритесь на предмет прослушек.

Не доверяйте также гостиницам и заранее заказанным столикам в кафе. Я прощаюсь.

Вот последний номер «Телохранителя» с фотографиями новейших средств подслушивания. На следующий урок обещаю принести оружие невиданной красоты.

Класс удивлен. Они уверены, что уже отвоевали у директора еще один урок ОБЖ.

— Таблица на доске. Профессиональный физик перед вами. Приступайте к расчетам и изучению волновой физики. Кстати, вы знаете тему защиты диссертации вашего преподавателя? Да-да, он пришел в школу из НИИ, а вот тема диссертации у него была, как это вы говорите, — зашибенная!

— Можно? Извините, я опоздал, — в класс входит Игнат. — А, вы еще здесь? — Он поворачивается к классу и торжественно сообщает:

— Я видел, что она с директором ковырялась в плинтусе! — В Еву направлен длинный палец. Ева вздыхает и отводит его спокойным движением ладони. — Может, нам проверить этот кабинет на всякие там прослушивающие устройства?

В два часа тринадцать минут ночи прозвенел звонок телефона. Ева нащупала трубку, а потом включила свет.

— Это правда, что вам можно звонить в любое время дня и ночи, если… — юношеский голос, возбужденное дыхание, — если вопрос идет о жизни и смерти?

— Правда. Кто ты и что случилось?

— Я Костя Вольский. Я взял ваш номер телефона у Скворца. Ничего, что я не хожу на ваши уроки?

— Ничего. Спасибо, что позвонил. Что случилось?

— Вы обещали… Вы говорили, что расскажете, как правильно застрелиться или предотвратить…

— Так. — Ева села в кровати и приладила под спину подушку. — Сегодня ты хочешь застрелиться? Из чего, можно спросить?

— Это «браунинг» старого образца. Но я не собираюсь стреляться. Это мой дед. Он ушел под расписку из больницы, взял оружие и заперся в своем кабинете.

Сначала звонил по телефону, а теперь там тихо. Он никогда не брал в руки оружие, он его даже боится. Как мне уговорить его открыть дверь? Он не отвечает.

— Костя, кому он звонил по телефону? — Ева прижала трубку щекой, встала и начала быстро одеваться.

— Ну, я не знаю…

— Говори быстро, кому он звонил, если хочешь, чтобы твой дед остался жив.

— Он звонил своему адвокату. Мой дед влип в историю на своей работе, может быть, вы в курсе, и у него теперь есть свой адвокат.

— Что он хотел от адвоката?

— Я только поднял трубку в столовой и услышал, что он приглашает его приехать. Больше ничего не слышал, потому что дед сказал: «Положи трубку и перестань подслушивать». Я положил.

— Все нормально. Адвокат приехал?