Шпион, которого я убила

Когда «Скорая» наконец уговорила помрежа поехать в больницу, зареванную Надежду догнал на улице Марат.

— Не убивайся, — сказал он, обхватив ее за плечи. — Может, выкарабкается?

— А если нет? — глотала слезы Надежда.

— Тогда, боюсь, у нас в театре будет другой помреж.

— Заткнись, придурок! — вдруг неожиданно для себя обозлилась Надежда.

— Ого! Иди сюда и сама заткнись. — Марат дернул ее за руку, притянул к себе, и каким-то странным образом Надежда оказалась головой у него под мышкой.

— Спать сегодня собираешься?

— Я… Я, наверное, поеду в больницу.

— Тебе же только что русским языком сказали раньше семи в больницу не соваться. Все равно ночью не пустят.

— Я на улице постою.

— Простынешь. Сляжешь. Кто будет тогда помрежу передачки носить? Так собираешься поспать или нет?

— Собираюсь, — задумалась Надежда, — наверное… А что?

— Я с тобой.

Надежда остановилась, выбралась из-под мышки Марата, отступила на два шага и внимательно рассмотрела мужчину.

— Ну? Сгожусь?

— Какой ты большой, — пробормотала она.

— Большой — не маленький! — многозначительно заявил Марат и протянул ей мотоциклетный шлем. — Куда поедем?

Надежда думала минуты две. Ей очень хотелось оказаться в тишине и чистоте квартиры помрежа, но вести туда Марата?..

— Комната четырнадцать метров тебя устроит?

— Ты сильно преувеличиваешь мои размеры! Я вполне могу выспаться на четырех квадратных метрах.

— Ладно. Поехали, — понуро согласилась Надежда, вспоминая, есть ли у нее дома чистое постельное белье.

— Чую, чую стойкий дух коммунального жилья! — закричал Марат, как только они открыли входную дверь.

— Тише! — Надежда даже присела от неожиданности.

— Почему? Кто-то спит в такую рань? Всего лишь полдвенадцатого!

— Да нет же! Потому что никто не спит! Не надо привлекать внимания.

— А так нечестно. Я — высокий, красивый, добрый и голодный. Почему я не могу привлечь внимание? Я же просто находка для одинокой женщины.

— Не сюда! — оттащив Марата за куртку, Надежда толчком указала ему на другую дверь, быстро отперла ее и подтолкнула мужчину в комнату. — Я думала, что ты хочешь спать, а не есть!

— Я всегда хочу есть. Где тут кухня?

— Не надо, — испугалась Надежда. — У меня и холодильник пустой!

— Холодильники не ем, — подмигнул Марат, уже выходя, — сиди спокойно и не дергайся. Я все сделаю сам!

Он нашел кухню по свету. Пробираясь в длинном коридоре, громко пел. В кухне быстро раскрыл створки всех полок, осмотрел, встряхивая, закупоренные банки, а в сахарницу на столе залез пальцем.

— Какой мужчина! — В дверях, покачивая бигудями, образовалась женщина почтенного возраста.

— Какой-какой… Голодный! — Марат, не обращая на нее внимания, открыл один холодильник, потом другой. Встряхнул пакеты с молоком.

— У Надежды пусто, тут вам не повезло. А у меня супчик есть грибной.

— Грибы не ем. — Марат стал спешить. Холодный супчик на плите он помешал половником. Огляделся.

— А я ем все! — Покачиваясь, в кухню вошел опухший невысокий толстяк.

— Хорошо, что у девочки наконец появилось что-то серьезное. — Старуха вытолкала толстяка и поспешно закрыла дверь. Толстяк корчил рожи за дверью, расплющивая красный нос и губы о стекло и барабаня в него пальцами.

— Неужели ничего съедобного? — бормотал Марат, вываливая теперь из стола посуду и ощупывая его изнутри.

— Я ведь уже стала беспокоиться, — доверительно сообщила соседка. — Сейчас такое время, понимаете, когда молодежь сбивается с правильного пути не по собственной безалаберности, хотя, конечно, и поэтому… А в большинстве просто следуя моде!

— Что вы говорите!..

— Ну да. Эти балерины, они же все лесбиянки! — соседка перешла на шепот. — И шастают сюда, и шастают! Молодой человек, — озаботилась она, наблюдая, как Марат залез под раковину и обследует там чистящие средства, — если уж такие проблемы с желудком, так и быть, я сварю вам яйцо!

— Спасибо, — Марат встал с колен и огляделся, — чайку достаточно. А вам Надежда случайно не отдавала на сохранение цветок?

— Цветок?!

— Ну да. В горшке, например?

— Что вы. В прошлом году у нее здесь в квартире потерялась черепаха.

Скажу вам по секрету, черепаха заползла зимой ко мне в комнату и застряла там за батареей. Я не стала ничего говорить Надежде, куда ей следить за животным или цветком! Летом черепаха оттуда выпала и спряталась где-то в неизвестном месте. Может, заползет опять за батарею, когда затопят.

Марат присел, ощупал кухонную батарею снизу, потом внимательно осмотрел всю чугунную гармошку.

— Пожалуй, — задумчиво покивал он головой, — я запрусь в ванной минут на пятнадцать.

Послушав у дверей ванной минуты три, соседка на цыпочках пробежала по коридору, ворвалась к Надежде, быстро закрыла дверь и подперла ее собой.

— Надежда! — торжественно заявила она. — Ты жизни не знаешь, я понимаю, от него не отвести глаз — красавец, но он мент!

Опешившая Надежда села на тахту с ворохом грязного белья в руках.

— Поверь, я на свете пожила, многое повидала. Сколько, ты думаешь, мне лет?

— Милена, вы себя хорошо чувствуете?

— Прекрасно! Мне семьдесят лет! Почти.

— Ну что вы, Милена, а выглядите на шестьдесят девять…