Шпион, которого я убила

— Были, — кивнул Марат. — Но после осмотра опорного пространства под сценой и котельной версий у меня нет. Котел на угле в этом году еще не растапливали. Работает только газовый. Под сценой ничего подозрительного не обнаружено. Во время обыска мои ребята нашли другой выход из театра — старый пожарный. Об этом выходе ваши сотрудники не знают и не ставили там слежку. Есть еще легко открывающееся окошко в одном из подвальных помещений, но в него крупному человеку не пролезть. Я не розыскник. Я исполнитель. Вам видней, кому выгодно было убрать вашего агента.

— Выгодней всего это было человеку, который должен был отобрать зажигалку с пленкой. То есть на данный момент вам, — ткнул пальцем в Марата Кнур.

— Я не убивал. И я не находил пленку.

— А можно мне побеседовать со старшим лейтенантом наедине? — спросила Ева. Мужчины выходили неохотно.

— Кофе хочешь? — спросила Ева, когда они остались одни.

— Подойди.

Ева подошла к сидящему на стуле Марату — Ближе. Хорошо, — сказал он, когда они соприкоснулись коленками. — Ты почему в Службе?

— Больше ничего не умею. А ты почему в военной разведке?

— Больше ничего не умею, — улыбнулся ей Марат. — Проблемный я. Ты тоже?

Ева кивнула.

— Хочу посмотреть близко в глаза, — потянул ее за руку к себе Марат.

— Ты с этим осторожней, — шепотом предупредила Ева, наклоняясь.

— Я уже попался. Что теперь осторожничать. Где взяла такие синие?

Подожди, не дергайся. — Марат взял ее за другую руку и с силой сжал запястья. — А можно — прямо здесь, на полу?

— То-то полковники повеселятся! — Ева кивнула в угол комнаты, Марат не отвел зрачки от ее глаз, но понял, что она имела в виду видеокамеру.

— Сколько тебе лет? — спросил Марат одними губами.

— Я старше тебя, — улыбнулась Ева.

— А как ты будешь уходить из Службы, майор Курганова? Или надеешься выслужиться до персональной пенсии?

— А почему это тебя интересует, старший лейтенант Устинов?

— А-а-а-а, потому что персональных пенсионеров в Службе очень мало. Ты поинтересуйся на досуге. Все больше простые исполнители, они доживают, а вот на проблемных инициаторах Служба экономит. Но памятники на кладбище ставит неплохие. У нас, у военных, еще проще. Могут запросто уложить в общую могилу, а матери прислать медаль с запиской: «Пропал без вести при исполнении особо важного задания».

Ева внимательно посмотрела в глаза мужчины. Они все еще представляли собой сложную скульптурную композицию — он сидел, крепко держа ее за запястья, она стояла, чуть наклонившись и вглядываясь в глаза сидящего.

— Пошли покатаемся? — предложил Марат, разжав ладони. — Обсудим детали.

Если ты еще не поняла, то я предлагаю тебе возможность уйти из Службы живой.

— Лихо.

— Вдвоем мы раскрутим это плохо пахнущее дело, обложимся компроматом на своих начальников, тогда будет чем пригрозить в случае их исполнительно-профессионального рвения.

— Очень торжественно звучит, только зачем так громко? — Ева стала собираться.

— Пусть слушают.

— Ладно. Покатаемся в театр. Покажешь место, где ты нашел раненого.

На улице Марат протянул Еве шлем. Ева удивилась и показала кивком головы на свою машину.

— Очень смешно, — кивнул Марат. — Это я в кабинете дурака валял, а говорить серьезно буду только в открытом пространстве. Без прослушек, без оружия под сиденьем. И там, куда сам тебя привезу. Сядешь сзади или разрешишь мне тебя обнимать?

Закинув в машину сумку, Ева подошла к мотоциклу и погладила блестящий черный панцирь.

— Очень соблазнительно порулить, конечно, но я одета неподходяще, — она посмотрела на свои коленки в колготках.

— Еще как подходяще! Садись, а я буду внимательно разглядывать рожи гаишников по дороге.

Ева огляделась и, перед тем как сесть, подняла узкую юбку повыше.

— Ну что, старший лейтенант? — Она выкрутила газ, отталкиваясь одной ногой, потом устроила удобнее на педалях туфли на высоких каблуках и опустила стекло шлема. — Документы с собой? Как бы меня не остановили за провоцирующую форму одежды.

Марат ничего не ответил, только бережно, как хрупкое чудо, обхватил женщину сзади.

24. Дочь мясника

Будильник зазвенел в шесть тридцать. Маргарита, сонно пошатываясь, побрела в ванную, оттолкнув по ходу попавшегося под ноги мальчика Ио. Она открыла кран над раковиной, плеснула в лицо холодной воды и, моргая тяжелыми веками, разглядела в ванне рыжую старуху Лену в бигудях. На женщине сегодня был яркий татарский халат, мягкие тапочки и белые шерстяные носки. Брови подведены до безобразия — то есть до соединения в устрашающую линию над переносицей. На скулах цвел искусственный румянец розово-фиолетового оттенка. Женщина лежала на спине, закинув одну ногу на другую, покачивала тапочком в ритм музыке из наушников, а плейер прижимала к груди когтистыми цепкими руками.

В кухне у батареи третий день спал неразговорчивый бомж Леша, а под столом умственно отсталая девушка с облысевшей болонкой. Маргарита поставила чайник. Мальчик Ио тут же стал на изготовку, поджидая пар из носика.

— Уйди, — попросила Марго, вернувшись в ванную. Старуха подмигнула ей и закрыла глаза.